К вечеру жара спала, но усталость навалилась с новой силой. Солнце клонилось к горизонту, окрашивая небо в оранжево-лиловые тона. Впереди, на фоне пылающего заката, показались крыши – небольшая деревня у дороги.

– Господа релоканты, – прохрипел Игорь, вытирая пот со лба. – Кто-нибудь помнит, как называется эта… – он махнул рукой, – …обитель скорби?

– Старая Вишня, кажется, – Дмитрий прищурился, пытаясь разглядеть знакомые очертания. – Мы точно проезжали её в двадцать втором, когда уезжали… Помню там был покосившийся указатель.

– Тогда казалось, что ненадолго уезжаем, – тихо проговорила Мария, и в её голосе прозвучала отчётливая ностальгия по времени, теперь безвозвратно потерянному.

– Мне до сих пор иногда кажется, будто это было вчера, – вздохнул Дмитрий. – А прошло уже… сколько? Время летит, просто с ума сойти.

– Хватит предаваться воспоминаниям, – нетерпеливо перебила Анна. Практичность сейчас была её единственным якорем. – Нам бы транспорт найти. Или хотя бы крышу над головой на ночь. Мои ноги отказываются идти дальше.

Они свернули с шоссе на деревенскую улицу. Слух выхватил было пару знакомых звуков – скрип калитки, далекий лай собаки, – но они тут же утонули в тишине. Чем глубже они продвигались, тем очевиднее становилась пустота. Улица была безлюдна. Ни машин, ни голосов. Окна домов темнели пустыми глазницами. Дома выглядели целыми, ухоженными – где-то виднелись занавески, на подоконниках стояли горшки с засохшими цветами, – но было в них что-то мёртвое. Гнетущая тишина сгущалась, и только их шаги нарушали её.

– Здесь как-то… слишком тихо, – прошептала Мария, озираясь. Её восприимчивость к атмосфере сейчас работала против неё. – Будто все спят. Или…

– Или все уехали, – мрачно закончила Анна. – Похоже на декорации к фильму о постапокалипсисе. Или на будущее России, что, в принципе, одно и то же.

Взгляд Марии зацепился за двухэтажное здание в конце улицы.

– Смотрите! Может, это гостиница?

Они подошли ближе. Над крыльцом висела выцветшая вывеска с полустёртыми буквами: «Дом колхозника».

– Надо же, – усмехнулся Дмитрий. – Прямо машина времени. Привет из СССР.

Игорь подошёл к массивной двери. На ней висел огромный, ржавый амбарный замок. Он подёргал его – замок был крепким.

– Старый, добротный, – констатировал Игорь, осматривая дужку. – Но открыть можно. Не сложнее, чем консервную банку.

– Ты предлагаешь взломать? – возмутилась Анна. – А если нас поймают? Мало нам приключений?

– Кто нас поймает? – мрачно отозвался Дмитрий, обводя взглядом пустую улицу. – Призраки колхозников?

На секунду все замолчали, обмениваясь взглядами. В его словах, сказанных с сарказмом, прозвучало что-то неприятно знакомое их ощущениям.

– Я сейчас, – решительно сказал Игорь. Он оглядел территорию. У стены соседнего сарая заметил кучу строительного мусора – обломки кирпичей, доски, ржавые трубы. Через минуту вернулся с куском металлической арматуры. – Отойдите подальше.

Он вставил конец арматуры в дужку замка, уперся и с силой надавил, используя прут как рычаг. Металл заскрипел. Затем раздался громкий щелчок, эхом прокатившийся по мёртвой улице. Тяжёлый замок с глухим стуком упал на землю. Дверь, скрипнув петлями, приоткрылась, приглашая их в тёмный холл. Они замялись на пороге, не решаясь войти.

***

Комната оказалась на удивление чистой, хоть и пахла чем-то неуловимо казённым – смесью хлорки и времени. Старая мебель – четыре продавленные кровати с панцирными сетками, шаткий стол, пара стульев и облезлый шкаф – стояла на своих местах, словно ждала постояльцев. Тусклая лампочка под потолком лила скудный желтоватый свет, отбрасывая на стены искажённые тени. За окном царила непроницаемая деревенская ночь, без единого огня, без единого звука.