Вос только вздохнул. Старикашка всегда найдет, чем замучить. Одно дело – с магической накачкой лупить обычных людей, пусть даже и тренированных. Но бой с магом… И что-то подсказывало ученику, что повязку с него никто снимать не собирается.

– Я не желаю этим заниматься! Дед, это попрание любых приличий, как ты вообще посмел предлагать мне такое! Я женщина благородного рода, а ты, ты…

– Не надо прибедняться! Я обучал тебе сам и знаю, на что ты способна. Если бы только эти местные клуши не навязали тебе свои дурацкие обычаи. Ах, женщины не берутся за оружие, – Кванно явно кого-то передразнивал. – Ой, это так неприлично, дамы должны быть нежными и хрупкими, как снежинка, они не бьют мужчин…

– Но так принято…

– Так принято у тупых жирных гусынь, не способных ни на что! У жалких самок, которых берут в постель, когда взбредет в голову, и выбрасывают за ворота, найдя замену! У не умеющих защищаться, плаксивых тупиц, без мозгов и достоинства. Сколько их сейчас «гостит» у тебя, этих подружек, бывших жен лоу и сахов? Десяток? Два? Мерзкие стервы, живущие за твой счет, жалеющие тебя за «ужасную фигуру» и при первой же возможности прыгающие под твоего обожаемого Диша!

– Но женщина не…

– Сидона! Или ты здесь и сейчас вспоминаешь то, что умела в восемь лет, и лупишь Воса, пока не свалится, или я выброшу из крепости и Диша, и весь твой курятник! А Шангс станет лером, и уж он тобой пренебрегать не будет. Решай.

Вос тяжело вздохнул, предчувствуя неприятности. Что-то подсказывало, что сейчас его будут бить. Вдохновенно и безжалостно, возможно, ногами. И тумаки Тыша будут вспоминаться как дружеские тычки.

– Пусть готовится. – Голос лери не предвещал ничего хорошего. – Надеюсь, он достаточно силен, чтобы пережить эту тренировку.

Ученика мага взяли за плечо и куда-то повели. Вниз по ступенькам, потом чуть вверх, всхлипнула открывающаяся мембрана.

– Вот здесь. Не в моем же кабинете все разносить.

Судя по голосу, старик был доволен, как кот, не только съевший всю сметану, но еще и спихнувший вину на несчастную собаку.

– Авэ, Цезар, моритури тэ салутант… В смысле, ну и зараза же ты, сэнсэй. Она же меня по стенке теперь размажет! А может, ты так свои картины и делаешь? Тебе только подретушировать и заламинировать останется!

Кванно, как ни странно, ничуть не обиделся и даже снизошел до ответа:

– Девочке нужна практика. А тебе придется поработать над чувствительностью. Если, конечно, тебе не нравится боль. Как только ты научишься чувствовать Сидону и уходить от ее атак, ты будешь способен ощутить и свой организм, нуждающийся в настройке. Я староват для такого напряжения, а вот она будет стараться.

Судя по едва заметному эху, это было крупное пустое помещение. Здесь Вос явно еще не бывал.

– Это папин меч? А лезвие где?

– Вода его лезвие. Тебе разве лиму не рассказывали, как ходили походом на Сехиш, что в пустыне? Тогда чуть не погибли от жажды, и Сиден дал всем по глотку из своего меча. А затем нашел источник. А ты не хочешь попробовать? У тебя ведь тоже вода основная стихия.

– Нет. Женщине не…

– Слышали, слышали, не трудись повторять. Надеюсь, сейчас ты докажешь, что ты не только женщина, но и маг.

Отдалившиеся было голоса вновь приблизились. Спохватившийся Вос спешно стянул рубашку, а затем скинул и сапоги. Как ни тихо ходит Сидона, для лишенного зрения и этот звук важен, не стоит его заглушать грохотом деревянных подошв.

На этот раз чувство силы пришло еще легче и быстрее. Как будто огонь растекается по крови, конечности тяжелеют, но это совсем не мешает движению, наоборот, кажется, сделаешь неосторожный шаг – и взлетишь. Какой-то безумный, бесшабашный восторг переполняет, призывая спешить, что-то делать, чего-то добиваться.