– Привет, Исса, как же давно я тебя не видела, – сказала Анна, ласково улыбаясь.

– Здравствуйте, тетя Анна.

– Прошу всех выйти из палаты, – опять прокомандовал доктор Тайрон.

Мы вышли в коридор и закрыли за собой двери, там уже стояли Селена и мальчик. Я пригласил всех присесть на длинную скамейку у стены, и мы стали ждать.

Мальчик сел между моим отцом и своей мамой.

– Какой классный робот у тебя. Как его зовут?

– Это не просто робот. Это глава автоботов Оптимус Прайм, – сказал мальчик, посмотрев отцу прямо в глаза.

– Да что ты говоришь? У меня в детстве тоже был этот трансформер, он самый сильный из них, – сказал, удивленно улыбаясь, отец и продолжил: – А как тебя зовут?

– Ноа, – сказал мальчик.

За дверью послышался треск дефибриллятора, этот треск продолжался не больше пяти минут. Сразу после этого доктор Тайрон приоткрыл дверь из палаты, посмотрев на Селену, резко сменившимся из командного в еле уловимый голос сказал:

– Вы супруга?

Селена со страхом на глазах кивнула в его сторону.

– Можно вас на минутку?

Она вошла в палату, мы с отцом тревожно переглянулись. Скоро мы услышали тихий плач из комнаты…

По дороге домой начало уже светать, отец был за рулем, а я еле-еле сдерживался, чтобы не уснуть. Селена сидела на заднем ряду, а Ноа лежал у нее на руках.

– А почему папа не едет с нами? – тихо спросил Ноа.

От негодования я крепко сжал свои кулаки.

Я проснулся в час дня, в своей старой комнате в западном крыле дома. Прямо над домом высоко в небе светило солнце. С моего окна был виден наш двор, вымощенный каменной плиткой. Почти весь дворик был в тени большого навеса из разросшегося виноградного дерева. На вкус этот темно-лиловый виноград был более кислым, чем сладким, но из него получалось отменное красное вино. Справа от виноградного навеса были ворота, а на противоположной стороне – летняя кухня. Прямоугольная кухня была сделана из речных камней и аккуратно, до уровня человеческого роста, была покрыта кафелем, сверху была железная крыша. Прямо изнутри кухни через дырку в потолке росла огромная яблоня, никто не смел даже намекнуть на то, что ее надо срубить. Левее от моего окна была веранда почти на всю длину дома с большим белым железным столом и множеством деревянных стульев. В детстве там все собирались по вечерам и делали что-то интересное: играли в игры, справляли праздники или просто болтали во время ужина. Почти по всему двору и особенно вокруг веранды росли высоченные красивые цветы, в них преобладали алые и светлые цвета. Один взгляд на этот дворик вызывал у меня отдаленные чувства детского волнения, то детское чувство, когда каждый новый день может таить в себе новые впечатления.

Я оделся, умылся и вышел на веранду, меня обволокли запахи цветов и свежего воздуха. Я глубоко вздохнул и увидел маму, которая что-то шумно делала за столом. Она посмотрела на меня и улыбнулась, мама встала из-за стола, а я подошел к ней и обнял ее. Мамины объятия – это самое безопасное место на свете, даже когда тебе исполняется тридцать.

– С днем рождения, ушастый, – сказала мама.

– Я очень переволновалась, когда узнала о ваших ночных приключениях.

Она продолжала:

– Бедная девочка и этот малыш. Я думала, эти годы уже прошли, но, видимо, это будет всегда. Мы за ними присмотрим столько, сколько потребуется, могут жить у нас, если захотят. А пока тебе надо поесть, время завтрака давно прошло, поэтому я тебе приготовила обед.

– Ой, спасибо, мам, я почти целые сутки не ел.

Мама открыла верхнюю скатерть на столе, и там лежали всякие вкусные салаты, соусы и домашнее вино, она принесла большую тарелку с рисом и курицей. Я начал со смаком кушать эти яства, но от вина отказался, так как впереди был еще долгий день.