Марсель никогда не понимал людей, которые, имея возможность, не путешествовали по Европе. Ему казалось важным иногда выезжать в незнакомые места, менять обстановку. Это было как глоток свежего воздуха.

– Наверное, каждый человек говорит о своем городе хорошо, – сказал Марсель. – Я тоже считаю Париж красивым.

– Париж – это моя мечта, – воскликнула Михаела и посмотрела на Дюпона горящими глазами. – Я могу приехать к тебе в Париж?

– Сейчас я живу в Порту, так что едва ли. – Марсель был уверен, что она говорила в шутку, не рассчитывая на согласие.

– Ах, Париж! Я бы переехала туда без раздумий.

– Те, кто любит Париж, никогда в нем не жили.

– Как же!

– Да, там красиво, когда ты приехал туристом, походил по музеям, ресторанам, пожил в милом отеле с красивым видом, но, прожив там тридцать четыре года, я никогда не чувствовал себя в безопасности и спокойствии. В Париже есть районы, из которых бы ты не вышла живой.

– Я бы туда не заходила, – отмахнулась Миша, словно маленький ребенок, которому объясняют, что нельзя есть много конфет.

Они остановились у небольшого ресторана, откуда доносился шум гостей, запах еды и дорогого парфюма.

У входа курили люди, собравшись по небольшим компаниям.

– Это региональный менеджер Венгрии и менеджер по персоналу Чехии, – прошептала Миша, прежде чем они оказались рядом с одной из курящих пар.

Когда они все же приблизились, оба менеджера внимательно посмотрели на них, оценивая внешний вид каждого, глядя с презрительной ухмылкой и выпуская сигаретный дым.

Миша сразу представила Марселя:

– Добрый вечер, хочу вам представить Марселя Дюпона, который, как вы слышали, сегодня любезно приехал к нам из Португалии.

– Добро пожаловать в Прагу и приятно познакомиться, Марсель, я Паола Барта, региональный менеджер Венгрии, – произнесла женщина маскулинного телосложения с широкими плечами.

На ней был надет серый пиджак свободного кроя, под ним виднелся шелковый топ в стиле нижнего белья, широкие серые штаны были подобраны в тон пиджаку, образ дополняли черные полусапожки. В одной руке Паола держала наполовину выкуренную сигарету, а вторую руку протянула для рукопожатия.