Это письмо, как и все остальные, написано по-французски. Последняя же фраза процитированного нами отрывка – «Так больно просить…», идущая из глубины сердца, написана по-русски.

Последнее письмо Александрины, приведенное в книге И. Ободовской и М. Дементьева, написано всего за несколько дней до дуэли и поэтому заслуживает особо пристального внимания. Оно содержит ряд многозначительных недомолвок, о случайно пропущенных двух белых страницах Александра Николаевна говорит: «Не читай этих двух страниц, я их нечаянно пропустила и там, может быть, скрыты тайны, которые должны остаться под белой бумагой…»

Внешне семейные отношения как будто бы наладились. Дантес женат на Екатерине Николаевне, Александра Николаевна изредка бывает в семье Геккерн, однако «не без тягостного чувства», видимо, надеясь на то, что все в конце концов как-то образуется. Ее наблюдательный глаз видит то, что сестра старается от нее скрыть, – Екатерина Николаевна хочет казаться счастливой, но это ей плохо удается.

«Все кажется довольно спокойным. Жизнь молодоженов идет своим чередом, Катя у нас не бывает; она видится с Ташей у Тетушки и в свете. Что касается меня, то я иногда хожу к ней, я даже там один раз обедала, но признаюсь тебе откровенно, что я бываю там не без довольно тягостного чувства. Прежде всего я знаю, что это неприятно тому дому, где я живу, а во-вторых, мои отношения с дядей и племянником не из близких; с обеих сторон смотрят друг на друга косо, и это не очень-то побуждает меня часто ходить туда. Катя выиграла, я нахожу, в отношении приличия, она чувствует себя лучше в доме, чем в первые дни: более спокойна, но, мне кажется, скорее печальна иногда. Она слишком умна, чтобы это показывать, и слишком самолюбива тоже; поэтому она старается ввести меня в заблуждение, но у меня, я считаю, взгляд слишком проницательный, чтобы этого не заметить».

Для нас наиболее интересны настроения самой Александры Николаевны. Она явно устала от тягостной, запутанной обстановки в семье и от нравов окружавшего ее общества. «То, что происходит в этом подлом мире, мучает меня и наводит ужасную тоску. Я была бы так счастлива приехать отдохнуть на несколько месяцев в наш тихий дом в Заводе». Совсем недавно Александрина с ужасом думала о возможном возвращении в Полотняный Завод, а сейчас она считает за счастье оказаться там.

Таким образом, всего за несколько дней до трагической развязки у Александры Николаевны появилось страстное желание вырваться из сетей, в которых запуталась вся семья поэта. Вспомним о том, что всего несколько месяцев назад примерно то же желание возникало и у самого Пушкина.

Другими, относительно новыми публикациями, которые произвели немалое впечатление в читательских кругах, были напечатанные посмертно статьи Анны Андреевны Ахматовой[65]. Мне придется остановиться на одной из них подробнее в дальнейшем, а пока хочу обратить внимание читателей на одну деталь, относящуюся к Александре Николаевне.

В Чехословакии давно ходили слухи о том, что будто бы существует дневник Александры Николаевны Гончаровой-Фризенгоф, в котором якобы имеется запись о встрече Натальи Николаевны с Дантесом в замке Фризенгофов. Это дало повод Анне Ахматовой заявить:

«О дуэли знали многие (Вяземский, Перовский) и, между прочим, «друг Пушкина» Александрина Гончарова. Могу сообщить многочисленным поклонникам этой дамы, что много лет спустя Александра Николаевна, не без умиления, записала в своем дневнике, что к ней в имение (в Австрии) в один день приехали ее beau-frère[66] Дантес (очевидно, из Вены от Геккерна) и Наталья Николаевна из России. И вдова Пушкина долго гуляла вдвоем по парку с убийцей своего мужа и якобы помирилась с ним».