Некоторое время я переваривала услышанное, потом сказала: «Да. Впечатляет».

– Такая вот замечательная история.

– И что, он прямо так и маршировал по улице с шашкой наголо и без ничего?

– Прямо так и маршировал.

Я живо представила себе эту невообразимую картину и не удержалась от смеха. Гена рассмеялся следом. А я уже хохотала во весь голос и никак не могла остановиться. Перед глазами, словно вживе, маячил голый Колесов, размахивающий шашкой. Прохожие с любопытством оглядывались на меня. Я честно старалась сдержаться, но хохотала только сильнее, до слез, до икоты, пока не обессилела окончательно и буквально не повисла на плече у своего мужчины. Совершенно голый и с шашкой наголо…

Октябрьская погода к прогулкам на свежем воздухе не располагала: то дождь, то снег, то ледяной ветер, то все эти прелести вместе. Даже не верилось, что порой до самого ноября у нас может длиться настоящая золотая осень. Мы шли к остановке троллейбуса, а под ногами смачно чавкало снежное месиво с водой пополам. Ботинки мои быстро промокли, и когда Гена предложил поехать к нему – я без раздумий согласилась. Из будки телефона-автомата позвонила маме, предупредила, что переночую у подруги. Не знаю, насколько она верила моим россказням, но допросов с пристрастием пока не устраивала.

Переступив порог его квартиры, я сбросила насквозь промокшие ботинки и, боясь подхватить простуду, в ультимативной форме потребовала горячего чаю с медом. После чего на десерт мы занялись любовью, и длилось это часа четыре, пока оба совершенно не выдохлись. Мой страстный партнер тотчас заснул, а я пребывала в удивительно приятном состоянии чувственного удовлетворения и полной расслабленности – почти нирвана. Все-таки он исключительный любовник, думалось мне. Не будь так плотно женат, возможно, мои чувства переросли бы в нечто большее. Но его брак и намечавшийся младенец совершенно исключали для меня подобный вариант.

Пока он спал, негромко похрапывая и порой бормоча что-то невнятное, я обернулась простыней на манер римского сенатора и рассматривала альбомы со сделанными им снимками уходящей натуры Новосибирска. Деревянные дома с причудливой резьбой наличников, разнообразные деревянные коньки на крышах, витые железные украшения на воротах, забавные фантазийные флюгеры. Прекрасные, профессиональные кадры.

Самое первое посещение его квартиры, когда мы еще только приглядывались друг к другу, запомнилось мне собственным волнением и его немного хвастливым заявлением относительно наружности супруги. В подтверждение своих слов, он показал мне ее фотографическую карточку, где она выступала в облике русской красавицы, с накинутым на плечи ярким цветастым платком. Снимок был сделан с любовью, помещен в красивую рамку и висел на стене на самом видном месте. Гена искренне восхищался ее внешностью, чего делать в моем присутствии точно не стоило. К тому же, наши вкусы относительно женской красоты явно не совпадали. Если он видел на фото настоящую Царевну-Лягушку, то я – просто лягушку, объемную тетеньку лет тридцати с гаком, русоволосую, с широким лицом, выражение которого меня сразу насторожило. Про себя я тогда подумала, что его избранница внешне, конечно, ничего, даже по-своему симпатичная, но при этом дамочка хищная, эгоистичная и любит только себя. Вслух, однако, своими мыслями делиться не стала, еще подумает, что ревную. Впоследствии выяснилось, что интуиция меня не подвела. Обменяв его трехкомнатную квартиру на свою родную Рязань, она через пару лет его бросила, разменяв при этом квартиру. Бывшему супругу досталась малогабаритная однушка. Это была его вторая по счету жена и второй ребенок. А впереди, в туманной дали, уже маячили третья и четвертая.