Несколько раз Элана прибегала на кухню за свежекупленным печеньем, а ближе к шести часам я уже сама постучала в ее дверь, дабы напомнить, что пришла пора ужинать.

Дэн ушел в начале восьмого. Долго и мило прощался с нами в прихожей, словно изо всех сил оттягивая момент возвращения домой.

– Где ты откопала это чудо? – поинтересовалась я у дочери, когда за ее приятелем все-таки закрылась дверь.

– В парке, – ответила Элана. – Помнишь, в прошлом месяце была оттепель, и я поехала кататься на велосипеде? Вот. Он шел по аллее, а я ехала мимо и случайно окатила его водой из лужи. Так и познакомились.

– Да уж, – хмыкнула я. – Романтика.

– Он классный, – уверенно сказала дочь. – Забавный, веселый, добрый, как котенок. Умный очень. Ты, кстати, ему понравилась.

– В самом деле?

– Ага. Дэн сказал, что ты – замечательная. И что он тоже хотел бы иметь такую маму.

– У него нет мамы?

– Нет. Она умерла, когда ему было два года. Он ее даже не помнит.

Печально.

– А отец имеется?

– Имеется, – фыркнула Лана. – Но только номинально. У них очень своеобразная семья.

– Ты с ним знакома?

– Нет. Такой чести меня пока не удостоили.

Я внимательно посмотрела на дочь.

– Что у вас за отношения, Лана?

Она пожала плечами.

– Общаемся. Обсуждаем музыку и книги. Вместе гуляем. Он подвозит меня из универа домой. Только и всего.

– Дэн в тебя влюблен.

– Думаешь? – усмехнулась она.

– Уверена.

Лана немного помолчала.

– Мне с ним очень хорошо, мам. Он лучше всех моих знакомых парней. Но дальше дружбы заходить не хочется. Страшно.

Еще бы. Когда перед глазами такой яркий пример неудачных отношений, как у ее матери, сто раз подумаешь – а оно вообще надо?

– Пусть идет как идет, – кивнула я. – А там будет видно.

***

Ланка оказалась права – снегом действительно завалило весь город. Из окна белые улицы смотрелись красиво, однако стоило утром выйти за порог и сделать попытку добраться до работы, как сразу стал понятен весь масштаб этого стихийного бедствия.

Хотя мое ателье расположено рядом с домом, прихожу я туда за несколько часов до открытия. Делаю влажную уборку, дошиваю незаконченные изделия, обдумываю и рисую эскизы новых моделей одежды, которые можно будет предложить потенциальным клиентам. Сегодня большую часть времени пришлось потратить на то, чтобы очистить от снега крыльцо и прилегающую к нему дорожку, дабы эти самые клиенты могли свободно до меня добраться.

Пока убирала, несколько раз поднимала глаза, чтобы полюбоваться на новенькую вывеску, которую недавно повесили над входом в мою мастерскую. Теперь вместо старой полустёршейся таблички над крыльцом красовалось коралловое магически скрепленное полотно с надписью «Милагро». Видно его издалека, поэтому есть надежда, что ко мне на огонек будут заходить не только постоянные посетители, но и новые, незнакомые люди.

На самом деле, индивидуальный пошив одежды пользуется в нашей стране не меньшей популярностью, чем магазины готового платья. А в чем-то даже большей. Благодаря магически усиленным швейным машинам современным портнихам нужно совсем немного времени, чтобы выполнить заказ на любую, даже самую сложную деталь гардероба. Поэтому многие горожане предпочитают шить себе одежду у частного мастера, ведь это гораздо быстрее и дешевле, чем влетающие в копеечку походы по бутикам. Так что ателье у нас полно, и между ними идет неслабая конкуренция. Каждый заманивает клиентов, чем может: кто-то скидками, кто-то широким ассортиментом тканей, кто-то дополнительными услугами вроде эксклюзивных подвесок и аксессуаров.

С одной стороны, «Милагро» мало отличается от прочих мастерских: такая же техника, примерочная, ткани, фурнитура – рядовая мастерская, в которой шьют и ремонтируют одежду люди среднего достатка. С другой, есть в сшитых мною платьях, брюках и кофточках помимо качества и хорошего кроя один секрет, которого нет ни у кого. Мои вещи приносят людям счастье. Причем, в самом прямом смысле.