– На! Держи! Это тебе! – сказал Чиня, кладя рубль сверху Степановой кучки. – Ты так переживал, что у тебя будет мало денег. Теперь у тебя больше всех.

Степан заулыбался.

Упаковав, каждый свою кучку, пацаны засобирались по домам. В дверях Чиня остановился и сказал Степану: – Деньгами сразу не разбрасывайся и дома их не держи.

– А куда же я их дену то? На даче спрятать? Так там мама спалит. А больше не куда.

– Я бы на твоём месте закопал бы их в лесу. Я сам собираюсь сделать то же самое. Заверну их в простынь. Дальше оберну в целлофан. Проглажу швы утюгом, чтобы целлофан слипся. Возьму на стройке стекловату. Оберну ей этот пакет и сверху снова целлофаном запечатаю. Найду сухое место в лесу. Там и зарою до более спокойных времён. Главное – не забыть, где зарыл. Ты у нас самое слабое звено. На нас «мусора» не выйдут. А тебя прихватить могут. Так что прячь «бабки», братан. Это твоё будущее. Другого шанса в твоей жизни может и не быть. Про меня забудь! Не видел ты меня уже лет десять. Если «засыплешься», «выпутывайся» сам.

Степан всё сделал так, как посоветовал ему Чиня. Тем же вечером, положив запаянный свёрток в рюкзак и взяв лопату, выехал в сторону ближайшего леса. Выбрав место и дождавшись, когда стемнеет, закопал содержимое рюкзака. Завалил сверху место валежником, чтобы никто не заметил перекопанное место

На следующий день с утра пошел на работу. Проходя мимо дежурной части в отделе вневедомственной охраны, услышал женский окрик: – Стёпа! Зайди-ка на минутку!

В дежурке сидела сержант Папертная. Самая красивая сотрудница отдела вневедомственной охраны. А может быть не только этого отдела. Может быть, даже всех отделов Советского Союза. Степан, при виде её, моментально млел, теряя дар речи. Единственным недостатком её являлась невероятная волосатость ног. Волосы были видны даже сквозь колготки, что было неизменным поводом для шуток всего отдела. Но именно этот недостаток больше всего и возбуждал Степана. В своих фантазиях Степан представлял, куда вверх уходили эти волосы. И от этого у него окончательно срывало крышу. Плюс ко всему её яркая сногсшибательная внешность. Да и её явная доступность оставляла в душе Степана неизгладимый след. «Менты» всего отдела при каждой встрече не преминули «полапать» её за всевозможные места. И она относилась к этому очень даже снисходительно, чем и провоцировала мужчин на дальнейшие действия. Каждой женщине нравится внимание мужчин. Просто кого- то из женщин связывают некоторые правила морали. А кто-то плюёт на эти правила с высокой горки. Сержант Папертная относилась ко второй категории женщин. Да и Степан ей вполне нравился. Не как мужчина, а как объект для обустройства личной жизни. Он единственный сын у мамы. Они живут вдвоём в двухкомнатной квартире. А это значит, что у него нет жилищных проблем. Ей нравилась его «тюфяковость». Это качество обозначало, что он никогда не поднимет на неё руку. Даже если она даст ему на это повод. А повод к ревности она ему обязательно даст. А иначе, зачем ей «тюфяк»? Он всегда будет отдавать ей всю зарплату, до последней копеечки, и она это будет контролировать по ведомости зарплат в бухгалтерии. Да и она давно уже заметила, какими влюблёнными глазами он на неё смотрит. Единственно, что её смущало, так это то, что он ни разу её ещё не потискал. Хотя она уже многократно давала ему повод для этого. Оставалось уже только одно средство – сказать ему прямым текстом: – « Ну что «тюфяк»? Падай уже на меня и веди скорее в ЗАГС!».

– Стёпа, ты слышал? У тебя на участке крупное ограбление сберкассы, – сказала Папертная, невинно хлопая своими большими глазками.