Куропаткин высказался в том духе, что возможны два варианта развития событий. Если японцы намерены вторгнуться в Корею, а затем идти в Маньчжурию, дабы начать военные действия против России, то встретить их следует на севере полуострова: там удобная местность для обороны и крайне неудобная для атаки. Однако он считал гораздо более вероятным второй вариант:

– Полагаю, они всё же будут осторожны и ограничатся захватом Кореи. В таком случае нам не надо открывать боевые действия. Куда благоразумнее уклониться от войны.

Граф Ламздорф поддержал мнение военного министра:

– Если ещё остаётся какая-либо возможность не ввязываться в конфликт, этим непременно следует воспользоваться. Разорвав с нами отношения, японцы поступили опрометчиво. Отныне многие правительства Европы настроены против них – мне уже приходят депеши по сему поводу. Вероятно, и в Северо-Американских Штатах теперь задумаются… Впрочем, от этих азиатов можно ожидать чего угодно, и я не удивлюсь, если они выкинут какой-нибудь необычайный кунштюк в самое ближайшее время.

Великий князь заговорил о военной стороне вопроса:

– Воспрепятствовать высадке десанта на восточном побережье Кореи вряд ли возможно. Если оттуда японцы пойдут на Сеул и Чемульпо6 – тоже ничего страшного: пусть забирают, это мы стерпим. Однако севернее тридцать восьмой параллели их допускать нельзя.

– А южнее Чемульпо, выходит, пусть обосновываются? – с сомнением в голосе сдвинул брови император.

– Что поделать, – развёл руками Алексей Александрович. – Начинать боевые действия на юге нам невыгодно. С морской точки зрения, я считаю опасным разбрасываться, нашему флоту всюду не поспеть. Если же они попытаются сделать высадку в Корейском заливе, в близкой досягаемости Маньчжурии, тогда другое дело: придётся вступить в бой.

– Но, как вы изволили заметить, восточный берег нам контролировать труднее всего, – заметил Авелан. – Там десант напрашивается сам собой, поскольку мы вряд ли сможем ему воспротивиться.

– Чтобы обеспечить высадку, где бы она ни производилась, японцам желательно атаковать наш флот, – предположил Куропаткин. – В противном случае предприятие для них будет выглядеть весьма рискованно.

– Я нисколько не сомневаюсь, что они это понимают, – сказал Абаза тоном, в коем чувствовалось изрядное пренебрежение к вероятному противнику. – Однако наша Тихоокеанская эскадра – крепкий орешек, он им определённо не по зубам.

– Вот именно, японцы хорошо понимают нашу силу, – с горделивой усмешкой проговорил великий князь. – Нет, не думаю, чтобы они решились на морское сражение.

– Позвольте напомнить, господа, что мы сошлись в необходимости избежать войны, – снова взял слово Ламздорф. – Пока не грянули выстрелы, нельзя считать этот шанс упущенным. Надо употребить все возможные усилия на то, чтобы сохранить status quo.

– Разумеется, – выразил согласие император. – Это был бы лучший исход.

– В таком случае, я предлагаю начать переговоры о примирении при посредничестве третьих стран.

– Поздно, граф, – покачал головой Николай II. – Из Токио уже дали знать, что император Муцухито не примет никаких посредников…

В подобном ключе они совещались ещё долго, но сколько-нибудь серьёзных мер так и не выработали. Сошлись лишь в необходимости послать дальневосточному наместнику Е. И. Алексееву срочную депешу с запретом вступать в столкновения с японцами на юге и на востоке Кореи, а также не препятствовать им, если те станут высаживать десант в гавани Чемульпо. Наместнику надлежало охранять от вторжения лишь западный берег полуострова севернее тридцать восьмой параллели.