После ужина они достали из холодильника выпивку, напялили куртки и отправились на задний двор, а я осталась вносить свой вклад — мыть посуду. Это было единственное правило, которое я восприняла с энтузиазмом. Наверное, стоило включить в свои обязанности и ежедневное мытьё полов, ведь эти парни ходили по дому то в уличной обуви, то в тапочках. Я хотела поддерживать здесь идеальный порядок, потому как быть нахлебницей точно не собиралась.

Хамить и истерить я изначально не хотела, но Алекс бесил меня просто до трясучки, так что это правило ещё до оглашения стало трудновыполнимым. Он мог бы и не говорить про кражу. И ежу понятно, что я не воровка. В жизни ничего чужого не брала. И я опрятная, так что про порядок тоже мог бы не заикаться, парни же нередко бывали у нас дома.

Но вот свой дресс-код пусть засунет в свой напыщенный зад. И честность со смирением туда же. И да, теперь я собираюсь влезть в каждую щель и выудить все их секреты. Мне нужны рычаги давления.

Выключив воду, я с разворота кинула тряпку на стол. Ну… метила я туда, а попала Алексу в живот. Точнее — ниже, но кого это волнует? Не расстегнул бы куртку — не промочил бы штаны.

— Как это понимать?

— Что? — огрызнулась я. — Нечего подкрадываться. Я хотела протереть стол.

— Какое рвение.

Он усмехнулся, бросил тряпку обратно в раковину и сделал шаг ко мне. Я попятилась. Сама не знаю почему.

— Ты закончила, Лика?

— Стол.

— А потом?

— Есть предложение?

— Присоединяйся к нам, если хочешь.

— С чего такая щедрость? Мне же нельзя вилять задом перед твоими парнями, помнишь?

— Предпочитаешь сидеть в комнате и жалеть себя?

— Я не жалею себя.

— Ты утопаешь в грёбаном чувстве вины. Разве есть разница?

— Ты сам сказал, что это моя вина.

— Ты подставилась — это да, — Алекс пожал плечами. — Но ты не заставляла Харонов убивать твоих брата и мать и взрывать ваш дом.

Противный ком начал царапать горло, и я шумно сглотнула, но ничего не ответила и не отвела взгляд. Незачем показывать Алексу свою слабость.

— В общем, если хочешь, приходи. Только накинь что-нибудь, на улице холодно.

— Ладно, — прохрипела я. — Хорошо, я приду. Дайте мне десять минут.

— Да хоть сорок, — ухмыльнулся он и вышел из кухни.

Быстро расправившись со столом, я отправилась наверх и ополоснулась под душем за рекордные три минуты. Моя куртка так и висела на стуле, ботинки стояли под ним, а сумка с колготками лежали на нём, но кое-что изменилось. Кровать была завалена пакетами с одеждой и коробками с обувью.

— Ну ни хрена себе, — присвистнула я, открывая первый пакет.

Сверху лежала зарядка для телефона, и я сразу включила его в розетку.

Как и ожидалось, вся одежда оказалась максимально закрытой и простой. Но тем не менее она была новая и хорошая. Пальто, пуховая жилетка, зимний спортивный костюм с длинными руками, летний с короткими, джинсы, толстовка, плотная блузка, пижама, халат, кроссовки, балетки, тапочки, пять пар носков и три комплекта нижнего белья. Никаких кружев. Хлопковые трусики и спортивные лифы. На вид очень удобные. Просто охренеть.

Я надела бельё и тёплый костюм, а сверху набросила жилетку. Потом натянула носки и влезла в кроссовки. Всё подошло по размеру. Реально охренеть.

Сбежав по лестнице, я свернула к задней двери и вышла во двор. Судя по тону разговора, парни уже были навеселе, и оставалось только надеяться, что никто из них не выведет меня из себя. Учитывая моё состояние, я могла взорваться даже от невинной шутки. А последнее, что мне было нужно — это обострять и без того напряжённые отношения с парнями. Цель была совсем иная.

— Эм… Спасибо, — произнесла я, подойдя ближе. — Я верну деньги.