– Надолго ты приехала? – спросила Кэмерон, круто входя в поворот.

Я вздохнула. Ответ на этот вопрос мне не был известен. Слушание назначено через месяц, а что будет после, никто не знал.

– Пока на месяц.

Кэм округлила глаза и удивленно посмотрела на меня. Она смотрела так долго, что я заволновалась.

– Кэмерон, следи за дорогой!

Теперь взгляд Кэм блуждал, отрываясь от меня на дорожное покрытие и обратно. На мне, пожалуй, задерживался чуть дольше.

– Как? Ты не приезжала сюда полтора года, каждый раз ссылаясь на занятость. А теперь остаешься на целый месяц?

Я пожала плечами. На этот случай у меня уже была заготовлена легенда.

– Творческий кризис. Решила поискать вдохновение в родных стенах. Говорят, помогает.

Кэм потрясла головой.

– Нет, я, конечно, не против… Наоборот… Просто это как-то… Неожиданно, вот и всё, – она нахмурила брови и ласково посмотрела на меня. – А знаешь что? Плевать, что привело тебя сюда. Главное, что ты здесь и у нас есть возможность наверстать упущенное время.

Я сглотнула, позавидовав ее оптимизму. Ох, Кэм… Если бы ты знала. Растянула губы в фальшивой улыбке, мысленно успокаивая себя тем, что ложь оправдана. Расстраивать Кэмерон не хотелось. Еще сильнее меня страшила ее возможная реакция на истинные причины моего возвращения.

Мы быстро добрались до дома моей матери. Кэмерон схватила сумки из багажника и всячески отвергала мои попытки ей помочь.

Мама вылетела в двери, едва я поставила ногу на крыльцо. В ее глазах стояли слезы.

– Летиция! Родная моя!

Ее мягкие ладони обвили мою талию и скользнули по спине вверх, к лопаткам. Мама прижалась щекой к моей щеке и причитала:

– Наконец-то! Я так соскучилась, девочка моя!

Мама. Светлый, добрый человек. Само воплощение дома и родительской нежности. Я не знаю никого, кто бы мог так любить, сильно, без оглядки, отдавая всю себя. Я обняла за плечи родного человека, притянула ее крепче к себе и гладила по спине. Мама плакала. Ей всегда тяжело давались расставания. От ее слез в груди неприятно тянуло.

Спустя пару минут она отодвинулась от меня, смахнула большими пальцами слезы со своих щек и пригласила нас в дом.

В кухне пахло тостами, жареными яйцами и беконом. Кэмерон хрумкала яблоком, сидя на стуле с поджатой под себя ногой. Мама суетливо расставляла на столе тарелки, попутно задавала вопросы.

– Так в агентстве тебя отпустили?

Я постаралась придать голосу спокойную интонацию.

– Да. Дали небольшой отпуск.

Мама радостно сложила руки на груди.

– Я уж думала не дождусь этого момента.

– Я тоже, миссис Эванс, – с напускной обидой проговорила Кэм и ткнула в меня пальцем. – Эта деловая дама совсем стыд потеряла, по несколько месяцев к нам не приезжать. Что это такое – видеосвязь? Тьфу! Показы у неё видите ли. У нас тут показы не хуже.

Мама смеялась и качала головой. Я смотрела на этих милых сердцу людей, и грудь до краев наполнялась счастьем.

– Держи. Ешь.

Мама положила рядом с тарелкой вилку и взглядом указала мне на завтрак. Она снова сделала улыбающуюся мордочку с глазами из желтков и ртом из поджаренного кусочка бекона и с очаровательным нетерпением ждала моей реакции, словно я все та же восьмилетняя девочка, которая пищала от её завтраков. Я наградила ее теплой улыбкой и принялась за еду. Удовлетворенная, мама кинулась варить нам кофе, водружая на плиту турку.

– Чем планируешь заняться? – спросила Кэмерон и откусила еще кусок яблока.

Я пожала плечами. Я не знала. Даже не думала об этом. Мне хотелось просто уехать из того города, из той квартиры. Казалось, вернусь домой, и всё само образуется.

Кэмерон оживилась и чуть наклонилась ко мне корпусом.