Мне кажется, или в его масле есть что-то гипнотическое, вызывающее легкое покалывание на тех участках кожи, до которых он дотрагивается. Это что-то нереальное, запредельное, запретное.

Пальцы со спины перемещаются на прикрытые полотенцем ягодицы. Не могу сдержать протяжного стона. Руками вцепляюсь в простыню и пытаюсь приподняться, но меня с небольшой силой возвращают в исходное положение.

Голова кружится, мысли путаются. Кажется, что я пьяна, толком ничего не соображаю, а только чувствую, осязаю телом, взятым Беном в плен.

Полотенце исчезает, теперь ягодицы в умелых руках мастера, нежно их сжимающих. Между ног сильнейшая пульсация, трусики намокают. Непроизвольно приподнимаю бедра, предоставив больше доступа к своим влажным складкам.

Нет, он явно использовал эротическое масло или крем, влияющее на разум. Таких острых ощущений, чувств на грани я никогда не испытывала. Лоно сжимается от удовольствия. Совсем теряюсь, с первого раза не понимаю, чего он от меня хочет.

- Перевернись, детка, – на задворках сознания приходит мысль, что голос Бена стал более хриплым, но я не придаю этому значения.

Ложусь на спину, выгибаясь как струна, когда мужские ладони накрывают груди и ласкают большими пальцами твердые соски.

Разве массаж предусматривает такие вольности? Да плевать! Пусть делает, что хочет.

- Ах, – учащенно дышу, чувствую, как палец порхает, подобно крылышкам бабочки, порхает на мокрых трусиках. – Боже!

Легкий поцелуй в подрагивающий живот, и я уплываю на волнах экстаза, парю над землей, мечтая получить свободу, освободиться от невидимых оков. Руки. Они повсюду. Гладят, ласкают, клеймят.

Распаленный, поплывший разум подкидывает мысли, что тут что-то не так. Не могут вдруг у Бена вырасти дополнительные конечности. Ведь кто-то ласкает мою грудь и шею, а кто-то снимает с задницы трусики, спуская их по ногам вниз.

Маска. Я же не вижу ничего, только чувствую. Наслаждаюсь, выгибаюсь от каждого прикосновения и… поцелуя на внутренней стороне бедра? Какого собственно черта?

Дергаюсь как от удара электрического тока, сажусь на попу и, стянув с глаз маску, пару секунд хлопаю глазами. Возвращаю себе зрение, фокусируюсь и… пораженно вскрикиваю, видя перед собой двух ухмыляющихся мерзавцев.

Марк и Аксель.

Два засранца, каким образом занявших место Бена в качестве массажистов.

Интересно, как давно они тут находятся? Неужели, с самого начала сеанса?

- Ты сладко стонешь, милая Руби, – Марк подносит ко рту палец и с наслаждением его облизывает. – А на вкус еще слаще, – мерзавец. – Нежная кожа, – дотрагивается до плеча, рисую незамысловатые узоры. – Гладкая во всех местах.

- Я же велела вам… – в горле ком застревает, когда два самца обступают меня с обеих сторон, вынуждая снова лечь на кушетку.

- Как мы можем оставить тебя в покое, – Аксель убирает прядь волос мне а ухо, – если хотим осуществить с тобой самые грязные, развратные фантазии.

Твою же мать!