Я устроилась на софе и начала пролистывать французский Vogue[1]. Макс улегся у меня в ногах, и я погладила его мягкий мех носком кроссовки.

Деви с такой естественностью очаровывала людей. Она знала больше горячих мужчин, чем я когда-либо мечтала встретить. Ей и в голову не могла закрасться мысль о том, чтобы не выставлять себя напоказ. Меня же от одной лишь идеи подвергнуть себя отвержению и провалу начинало мутить.

И все же она чертовски права. Я точно ни с кем не познакомлюсь, сидя дома с псом.

Не то чтобы я не пробовала…

– Ладно? Оу. Ладно…

Я отвлеклась от журнала, уловив странные нотки в голосе Деви. Плохие новости? Я встретилась с ней взглядом, но не смогла прочесть его.

– М‐м‐м… ага. Верно. Ладно… нет, никаких проблем. Я все понимаю. – Я вернулась к своему журналу, пока она заканчивала разговор, который не отличался содержательностью и состоял из множества «Совершенно верно», «Никаких проблем» и «Конечно».

Я снова подняла взгляд, когда Деви положила трубку. Она пристально смотрела на свой телефон, как будто это могло каким-то образом объяснить, что только что произошло.

– Так. Это интересно.

– Клиентка?

– Нет. Мэгги Омура. Вы только что виделись с ней. Или типа того.

– Оу. – Точно. Хорошенькая темноволосая худышка с горячим парнем и еще более горячим парнем. – Она понравилась Максу. Правда, Макс? – При звуке своего имени Макс довольно гавкнул.

Деви откинулась на спинку кресла, оценивающе глядя на меня.

– Ты также только что повстречала Джесси Мэйса, с которым в итоге так бесподобно флиртовала.

– Кого? – Я слизнула взбитые сливки со своего кофейного напитка.

Деви вздохнула:

– Серьезно, Кэти. Ты что, издеваешься надо мной? Джесси Мэйс.

– Что? Это тот, который только что ушел? – Я притворилась, что восхищена рекламой дезодоранта в журнале. – Один из ваших моделей?

– Если бы. Джесси Мэйс всего лишь возглавляет список самых горячих рок-звезд в мире, и как невероятно классной молодой особе, тебе действительно стоит понимать, о чем я говорю.

Скорее всего, она добавила «невероятно классная молодая особа», потому что вспомнила нашу ссору на прошлой неделе. Тогда она заявила, что моя квартира выглядит так, будто в ней живет пожилая леди. И после того, как я твердо отстояла свою музыкальную коллекцию виниловых пластинок, домашний телефон со шнуром и телевизор, которого не существовало, то поняла, что она права, и, возможно, просто боится потерять свою лучшую подругу, у которой есть все шансы провести остаток жизни в одиночестве.

И все же я смерила ее своим самым равнодушным взглядом.

– И? – а после вернулась к журналу, потому что, честно говоря, понятия не имела, кто такой Джесси Мэйс. Разумеется, за исключением того, что он самый горячий парень в известной нам части вселенной.

– И, – сказала она, – я думала, тебе нравится Dirty[2].

– Что за Dirty?

– Музыкальная группа. Dirty.

– А. А кому нет? – Я снова подняла на нее взгляд. – Ты имеешь в виду, он в этой группе? – Я разбиралась в музыке. Отчасти даже гордилась этим. Но люди? Люди были прерогативой Деви.

– Он их ведущий гитарист. И поет он, как сексуальный зверь.

В это легко поверить.

– Он только что выпустил сольный альбом, и они снимают музыкальное видео в городе. Модель, которую они пригласили сняться вместе с ним в качестве его девушки, слиняла. – Деви вздернула свой хорошенький носик. – Она не из нашего агентства, само собой.

– Само собой, – сказала я, хотя потеряла связь с реальностью где-то в районе «сексуального зверя». Теперь я пыталась вспомнить все знакомые мне песни Dirty, и представляла, как бы выглядел вспотевший Джесси Мэйс, играющий на гитаре и поющий в свете прожекторов.