Когда Дилану было хреново, он, как правило, растворялся в воздухе.

Эль вступала в конфронтацию.

Зейн трахался до потери пульса – что, по крайней мере, прогресс, по сравнению с его жутким алкогольным прошлым.

Я же играл на гитаре. Сочинял музыку. Писал песни, пока не чувствовал, что становится легче, и то, что терзает, отступало.

В последнее время я много пишу. Лучше так, чем сводящее всех вокруг с ума мрачное дерьмо в моем исполнении. Я уже, похоже, стал одержим мыслями о том, на что будут похожи следующие несколько недель моей жизни, и о назревающей холодной войне, как только приеду в Лос-Анджелес. Но мне все равно не терпелось попасть туда. И как бы сильно я ни ненавидел весь этот процесс, съемка клипа требовала в первую очередь моего внимания.

Клип должен получиться удачным. Песня должна получиться удачной. Альбом должен получиться более чем удачным.

Я не мог позволить Зейну облажаться, просто потому, что это Зейн.

Я велел ему держаться подальше от комнаты во время съемок. Я не стал объяснять ему причину, но он неглуп. Оставалось либо отослать его куда подальше, либо позволить слоняться поблизости и бросать на Кэти взгляды, в которых читалось: «трахни меня».

Я видел, как она смотрела на него широко раскрытыми глазами, и понял, как все закрутилось бы дальше. Я уже достаточно насмотрелся на цыпочек, сходящих из-за него с ума, чтобы понять, когда девушка западает на Зейна.

Я также понял, почему Мэгги и Броуди выбрали Кэти для этой сцены. Она была ужасно милой. Да, я мог бы щелкнуть пальцами и заменить ее любой девушкой в доме. Но я не хотел никого, кроме нее.

Любому понятно, что эта девушка не такая, как все.

И поскольку я не собирался весь день кувыркаться с супермилой цыпочкой, помешанной на Зейне, мне просто нужно было заставить ее забыть о нем.

Я видел, как она стояла у подножия лестницы и разговаривала с Мэгги, но еще не вошла в комнату. Она стояла спиной ко мне, и только ее темные волосы и белый халат были видны сквозь ряды лампочек, установленных вокруг кровати.

Мы снимали сцену в подвальном помещении Броуди – легендарной комнате для вечеринок. Я не смог бы сосчитать или даже вспомнить, сколько раз был пьян, под кайфом или с кем-то обжимался в этой комнате. Но я никогда не видел ее такой. Никаких пивных бочек, никаких кутежей, никаких полуголых красоток. Бильярдный стол и другая мебель были придвинуты к стенам и накрыты защитными покрывалами.

На заднем дворе было установлено еще больше светильников, которые проникали сквозь окна. Были повешены длинные, развевающиеся занавески и установлены вентиляторы, задувающие их внутрь, чтобы сквозь них проникал свет. Декорации оказались простыми, но великолепными. Лив, режиссер, за эти годы сняла несколько клипов Dirty, и я знал, что с ее помощью все будет выглядеть сексуально.

А с этой милашкой в моей постели – гарантировано.

Даже если бы она предпочла Зейна.

Я наблюдал, как она повернулась, чтобы последовать за Мэгги в комнату. Как только Кэти переступила порог, Броуди включил музыку, как по команде. По комнате разнеслась песня Start Me Up группы The Rolling Stones.

Кэти остановилась как вкопанная, едва не упав. Двое парней из съемочной группы бросились ловить ее, и она, покраснев, отмахнулась от них. Повсюду к полу были приклеенные скотчем электрические провода, и она приподняла халат, осторожно переступая через них в своих фиолетовых туфлях, демонстрируя обнаженную ногу.

Сама того не подозревая, девушка появилась эффектно.

Песня была идеальной, текст был пропитан страстью и в значительной степени отражал впечатление, которое она производила на большинство парней в комнате.