Озорство в его голосе вводило в недоумение. Я не понимала, где заканчивается скудный юмор и начинается то, что будет взаправду.

– Вижу, что не играла. В ней мальчики догоняют девочек и разными способами пытаются узнать кодовое слово, которое заранее загадали они.

– Очень интересно, вы в шестидесятые смотрю, были оригиналами. Только мне это не интересно.

– Могу предложить и нам сыграть. Ты загадываешь слово, а я тебя пытаю.

– Ты можешь меня не пытать, потому что любое, что я загадаю, будет иметь один набор: отпусти, урод, мудак и так далее. Сечешь?

– А мы придумаем меру наказаний, где ругательство будет караться высшей мерой.

– Так слушай, – я облокотилась на стену и устало посмотрела на него.

На самом деле не урод он, да и не настолько старый, пусть и гораздо взрослей меня. Просто меня это мало интересовало, однако я понимала, что, в свою очередь, его не волнует, что думаю по этому поводу я.

За дверью послышался шум и он, подмигнув, вышел, сказав, что приехал босс.

Я вспомнила о том, что тот «Дал», не любит насилие и придумала план.

Я стучала, кричала, потом повторяла все по кругу. Мне нужно было, чтобы на меня обратил внимания этот некто, кто звался Боссом.

Спустя минут десять после того, как ушел амбал-бородач, дверь все-таки открылась, но стоило обрадоваться, я поняла, что дело дрянь.

Ко мне вошел один из тех отморозков, что стояли на улице и смеялись. Он не был дружелюбен. И просто схватил меня поперек живот, когда я пыталась убежать и потащил из комнаты. Словно вещь он передал меня тому русаку с бородой и когда я развернулась с криком увидела избитого до кровавого месива брата и еще какого-то мужчину.

Это вызвало еще больше страха и крика.

Я даже не заметила, как мои руки оказались связаны за спиной и дикий ужас охватил всю меня. Не было места шуткам, улыбкам и почти дружелюбным разговорам. Теперь это был мир криминала. Мир опасных и суровых мужчин, не знающих пощады.

Я уже тихонько подвывала, потому что на большее не хватало смелости. Дрожь тела не реагировала особо на прикосновения того громилы позади меня или на взгляды остальных.

Я смотрела на Женю и презирала, хотя понимала, что он и сам на волоске. Мы оба в руках не тех людей и наша мать останется теперь одна. Впрочем, как она всегда и хотела, когда в пьяном угаре орала, как мы ее заебали и она нас ненавидит.

– Дал, не надо, – услышала скулеж, похожий на мой, от брата.

Удивительно, что он не пытается торговаться в обмен на меня. Мне казалось, что ему на меня насрать.

– Кстати, – слышу грубый голос того самого Дала, которого успела увидеть только со спины, сидящего на стуле. Ну и огромные же они тут все, – «Золотая роща», хороший пансионат. Далековато, правда. Но ничего, твоя мать скоро тоже будет тут. Пришлось ее с процедур забирать. Бойкая она у тебя.

Судя по панике у второго мужчины, это было к нему.

Вот уроды, даже мать трогают, что тут говорить о сестре.

– Ген, ну как тебе малышка? – внезапно оборачивается и смотрит на мужика, который стоит позади меня и, обхватив мою грудь, сильно ее сжимает, сука.

– Ты только на сиськи глянь, остановиться не сможешь, – комментирует этот придурок.

– Отпусти меня ублюдок, – пытаюсь вырваться, но куда там. – Не удивительно, что тебя зовут Геной.

Он разворачивает меня к себе и резко рвет рубашку на груди, что все пуговицы от верха до низа отрываются и сыпятся на пол.

– Ты что творишь? – кричу.

– Ш-ш-ш… – склоняется ко мне и начинает шептать. – Сейчас ты тихонько постоишь, а я тебя немного потрогаю. Далер не любит, когда его перебивают во время допроса.

Он так говорит, что я немного увлекаюсь тем, что слушаю его, и не сразу замечаю, как его пальцы проникли под кружево лифа и трогают грудь.