– И атмосфера шикарная, – вторит ему Матвей.

– Посмотрим, как тут кормят, – рычит тот неугомонный, и мне хочется обрушить свой поднос на его высокомерную башку.

Отдаю повару заказы. Бармен Леонид быстро разливает напитки. Виски, пара коктейлей. Чай и кофе для моих утренних гадов.

– Один просто кошмар! – возмущаюсь, пока расставляю напитки на поднос. – Обозвал нас всех толстухами! Свинья!

– Он просто ничего не понимает в женщинах! – скалится Лёня. – Вот!

Подхватываю поднос и возвращаюсь. Мужчины что-то активно обсуждают.

– А музыка у вас есть? – тот, что Марат вальяжно развалился на стуле, расстегнул ворот рубашки.

– Обычно у нас играет музыкальный аппарат, – мило щебечу, – если хотите, можем включить.

– Как аутентично! – облизывается Матвей, и вот сейчас я ему благодарна.

– Спасибо, – дарю ему очаровательную улыбку, взгляд мужчины темнеет.

Он ёрзает на стуле, не сводит с меня глаз. Под платьем становится нестерпимо жарко.

– Нахуй мне аппарат! – рычит темноволосый. – Не вижу смысла тратить время на эту ерунду… музыки нет, официантки – жесть… где остальные?

Стискиваю зубы. Не хамить, Стефания Яновна. Дыши!

– Марат, – Стас жестко смотрит на коллегу, одним взглядом осаживает, – извинись.

– Что? ДА Я… Я… – пучит глаза тот, остальные с сочувствием смотрят на меня.

– Извинись, я сказал, – еще тише произносит утренний громила.

А я невольно им любуюсь. Он сейчас за меня заступается? Никогда прежде ни один мужчина так не делал.

– Прошу прощения, – фыркает Марат и затихает.

– Включите музыку на ваш вкус, Стеша, – улыбается Матвей.

– Хорошо, – густо краснею, иду к нашему раритету.

Фоном врубаю приятную гитарную музыку.

– Стеша, – Стас встает, Матвей вслед за ним, – а где у вас уборная?

Ком подкатывает к горлу. А им зачем? Ой, тьфу! Действительно, зачем людям туалет…

– Вон там, – показываю на небольшой коридорчик, – мужской справа.

– Проводите? – нависает надо мной Матвей. – А то я часто теряюсь в незнакомых местах.

А чего это они оба так нагло облизываются? Голодные? Точно! Они просто ждут заказ.

– Эм… ну пойдемте, – пихаю поднос под мышку и следую прямо к уборной, – вот!

Открываю дверь и сразу пытаюсь смыться, но у мужчин явно на меня свои планы.

– Куда это наша булочка намылилась? – Стас хватает меня за руку, затаскивает в туалет.

– ЭЙ! – пищу. – Вы что творите? Я на работе.

– Я вижу… булочка, – рычит Матвей, накрывая мою грудь ладонями, – и меня это так заводит, ты не представляешь! Эта розовая юбочка… сука, ты такая горячая в ней, Стеша!

– Хватит! – пытаюсь быть строгой.

Они снова меня лапают. Еще жарче, чем с утра! Мамочки! Я же работать должна… я… ооох! От жадных мужских касаний мозги все превращаются в желе.

– Хорошая девочка, – мурчит Стас, – обслужи-ка своих гостей по полной программе.

От его голоса моё тело тут же вспыхивает. Низ живота сладко тянет, а грудь становится очень чувствительной.

Выхватываю поднос, но Матвей вырывает его из моих рук. Швыряет к унитазу. А сам прижимает меня к себе и впивается в губы.

– Такая сладкая… блядь, – рычит, – сожру тебя, детка.

– Ах! Остано… ооо… витееесь! – пытаюсь отстраниться, но не могу.

Разве могут мужчины ТАК целоваться? Нагло, напористо и вместе с этим нежно? А ароматы их тел кружат голову.

– Что вы делаете… – шепчу, чувствуя нарастающий жар между ног.

– Наслаждаемся тобой, Стеша, – мурчит Матвей, пожирая мои губы.

Это очень опасно! ОЧЕНЬ! Я должна отстраниться! Но эти двое такие напористые!

– Ох! – распахиваю глаза, ощутив горячие пальцы на своей нежной плоти. – Убери руку!

– Нет, ты вся мокрая, булочка, – ухмыляются, – и сейчас мы сделаем тебе очень хорошо…