«Ауди» передними колесами взгромоздилась на сугроб и теперь застыла с существенным креном на корму. Передняя подвеска похоже увязла в снежной грязи.

– Савельев, гад! Быстро вытащи меня! – продолжала голосить женщина. – Ко мне немедленно! Или пожалеешь! – потом она внезапно закашлялась и отплевываясь жалобно прохныкала: – Ну вот! Скорее всего ребро сломано и теперь меня запрут в больнице!

Тем временем ее муж, вернувшись, с трудом влез на свое место и включил зажигание. На жену он не обращал внимания. Немецкое авто послушно отозвалось легким почти беззвучным гулом и мощь сотен лошадиных сил завибрировала под капотом. Виктор включил заднюю передачу и попытался вернуться на дорогу. Однако из этого ничего не вышло. Задние колеса с визгом прокручивались, а передние оставались неподвижными. Повторив свою попытку несколько раз, злосчастный бизнесмен Савельев выключил двигатель и откинувшись на спинку прикрыл глаза.

– Зачем ты выключил? – снова заявила о себе, по-прежнему сидящая в нелепом положении Алина. – Я же замерзну!

– Не замерзнешь! – грубо отозвался ее супруг. – Сейчас пойдешь толкать машину и сразу согреешься!

– Какая же ты сволочь! – женщина снова задергалась, добавив к рукам и ногам еще и движения корпусом. Извиваясь она пыталась выбраться, но опять почувствовала боль в груди и затихла.

Виктор сохранял свою позу и глаз не открывал. Несколько минут стояла полная тишина. Но скоро стали слышны всхлипы Алины. Женщина тихонько заплакала, сжавшись в кресле.

Однако супруг ее никак не реагировал. Он продолжал неподвижно сидеть и, даже могло показаться, что он уснул.

Тем временем Алина снова стала активной. Она утерла слезы и теперь вытаскивала левую ногу с явной целью лягнуть ею своего мужа. Параллельно она продолжала предпринимать усилия чтобы избавиться от ограничивающей ее подвижность подушки. Эти старания наконец увенчались успехом, и она даже смогла отстегнуться, но пнуть так взбесившего ее Виктора она не успела так как тот уже снова был на улице и копался в багажнике в поисках лопаты.

Когда мужчина молча и угрюмо ритмичными движениями начал откапывать автомобиль, его жена покинула салон и оказалась рядом. Она встала близко к нему и сходу заговорила:

– Мне надо к врачу! Ты слышишь? У меня наверняка перелом! Что ты молчишь? Ну конечно! Тебя это мало волнует! Тебя жена никогда не волновала! Ты интересуешься только самим собой. Я бездельница… Хм… Но помнишь ли ты почему так произошло? Двадцать семь лет назад. Я хотела работать, я желала реализовать себя в чем-то, но ты не позволил! Дурацкий Домострой в твоей голове – женщина должна быть дома и воспитывать детей, а также вести хозяйство! – Алина передразнила его, копируя грубые мужские интонации. – И что в итоге? Я даже институт не закончила! У меня нет профессии! Я иждивенка. Живу только по милости мужа!

– Мужа миллионера, – добавил Савельев, не отвлекаясь от лопаты.

– Ах да! – протянула блондинка. – Миллионера! Как же я забыла! – она уперла руки в бока. – Я же до конца дней своих должна быть благодарна! А ты спросил легко ли мне было в твоей золотой клетке?

В этот миг Виктор, отбрасывая лопатой снег, угодил содержимым прямо на светлые брюки стоящей в горделивой позе с поднятым вверх подбородком жены.

Та яростно взвыла и, быстро передвигая ногами пошла прочь, выскочив прямо на дорогу. Женщина подняла руку в международном жесте автостопа и двинулась вперед по темной асфальтированной полосе. Она сначала шла в ту сторону куда они ехали, но вскоре развернулась и потопала в обратном направлении. Рука ее была по-прежнему поднята.