Влад что-то мямлил, пытался говорить, но даже сам видел, что идёт ко дну. Спасательный круг протянуть никто не мог. Вот и прозвучал этот приговор. Зачёт он всё же получил, но дальше просвета не просматривалось.

«А я и не приду!» – ответил он учительнице мысленно. Влад знал, что на следующий курс он переведётся в один из институтов в другом городе, а там можно начинать всё сначала.

Ещё серьёзней обстояло дело у Юрия Скамейкина по прозвищу «Дятел». Прозвище ему дали за употребление слова «Долбит». Он его вставлял к месту и не к месту: преподаватель – долбит, экзаменатор – долбит, сосед – долбит, не говоря уж о сексе. Когда речь об этом заходила, он это слово вставлял через раз. Дятлом его называли все студенты, у него с этой птицей имелось много схожего – Юра мог по нескольку раз долбить одну фразу, пока она не доходила до слушателей.

Он иностранный язык знал в пределах алфавита. Зачёт сдавал этой же преподавательнице и с тем же успехом. Просто к нему преподаватель была более снисходительна, так как выполненные дома работы не вызвали подозрений. Напутствие же оказалось точно такое – не приходить на экзамен без знаний языка.

Друзья по несчастью отложили думы об иностранном языке до осени. В другом городе и в другом институте жизнь надо начинать по-другому, поэтому и думать не хотелось об оставленном «хвосте». «Как-нибудь свалим», – думали они, – «Не такие науки „сваливали“ и ничего»! В памяти наук не осталось, но оценки в зачётке есть!

Осенью Влад сессию начал с поисков жилья, после упорных трудов он нашёл эту квартиру с хозяйкой, которой он сразу понравился, и они договорились обо всех условиях. Влад договаривался за двоих: Генка, однокашник, должен был подъехать. Однокомнатная квартира мало подходила для жизни в одной комнате женщины и двух мужчин, но других вариантов пока не просматривалось. Этот вариант всех устраивал. Хозяйке, не молодой уже женщине, к тому же инвалиду, требовались деньги на житьё, а ребят вполне устраивало то, что ночевать придётся не на улице или вокзале, а при четырёх стенах, в квартире.

Инна Матвеевна, так звали хозяйку, получала пенсию по инвалидности и была нетрудоспособна из-за вывихнутой руки. Умом она не блистала, ограничивалась скудным запасом слов, но хорошо могла обсуждать любовников и городскую столичную жизнь, чётко распределяла, кому надо отправляться в дурдом, кому работать, а кто мог годится ей в любовники. Сама она чуть краше паровоза, квадратного телосложения с короткими руками, ходила в потёртой домашней одежде, жила в столице, но столичную жизнь видела в основном из окон своей «хрущёвки»; любила выпить и очень любила комплименты в свой адрес, на которые новые квартиранты не скупились, чтобы наладить с хозяйкой контакт.

В первые же дни Влад с Дятлом, который жил у родственников, пошли на поиски преподавателя немецкого языка. Их оказалось много и все женщины среднего возраста, симпатичные на вид, но кого именно выбрать, чтобы не ошибиться, ребята определить не могли. Помог старый испытанный способ: они пошли к «старичкам», тем, кто здесь учился и давно имеет аттестацию по немецкому языку. Вскоре жертва определилась – это симпатичная белокурая женщина, которая студентов на экзаменах не заваливала и относилась лояльно. Ребята издалека за ней понаблюдали, выбрали подходящее время и подошли договориться о сдаче экзамена. Юлия Фёдоровна, так звали преподавателя, торговаться не стала.