Такой маленький, почти невесомый, а туда же – соображает.

Стоп.

Опять – откуда я знаю название этого муравья, и я же его не вижу, с чего я взял что это – именно чёрный муравей?

Что-то я читал в путеводителе по Бразилии, когда летел в самолёте, такой был буклетик для туристов, но я же не гадаю, я знаю точно, дерево – это араукария, не бертолеция и не имбауба-цекропия, а муравей – это тачи, а не какой-то там танахура или таксирана…

Бред! В этой рекламе про Бразилию – не было столько терминов. Может я читал ещё и какую-то специальную литературу?

Вот по стволу начал подниматься древесный дикобраз коэнду. Заденет меня – или нет?

Может, действительно – открыть глаза и посмотреть, что же тут такого произошло, что я стал знатоком местной флоры и фауны.

Почему я не чувствую укусов насекомых? Всех этих бесконечных клещей, мушек, пиявок, многоножек и пауков, ядовитых улиток, от одного прикосновения к которым – сразу воспаляется тот участок тела, которым прикоснулся, да ещё и вдобавок – сантиметров 40 в радиусе. Москиты меня не кусают. Я что – какой-то заразный? Ведь они должны быть тут, они – все не могут тут не быть. Это – Бразилия. Большая столовая для местных насекомых…

Но я не ощущаю ни одного прикосновения, кроме этого – мудрого «тачи».

И кто-то, или что-то на меня постоянно смотрит. Животное или что? Может – готовится напасть и сожрать? А может – анаконда? Этот ужас и проклятье амазонских лесов.

Влажность – она справа, я её чувствую своей правой стороной тела, значит и река – там же. И сейчас – уже часа три, после полудня, судя по теням, которые мечутся вокруг, когда я пытаюсь взглянуть наружу, через свои закрытые глаза. Конечно – анаконда возвращается после охоты, она сыта и ей совсем нет никакого резона убивать меня сразу. Лучше – посторожить и сожрать на ужин…

Но почему-то я удивительно спокоен? Странно. И даже, возможное присутствие рядом потенциального убийцы, меня не вынуждает открыть глаза, не вводит в состояние неописуемого страха…

Как же это я? А?

Я же – Попутчик. Я же тут – с папой. А я сижу возле этого дурацкого дерева и рассуждаю о том – кто меня первый сожрёт или от чьего укуса я сдохну. И как я тактильно ощущаю рисуемую кем-то реальность, кто подсовывает мне муравья, дикобраза… Наслаждаюсь прохладными струями поднимающегося вверх воздуха и нежностью кожи своей новой подружки-дерева. Инстинктивно открываю для себя этот новый мир, пользуясь именно этим каналом восприятия.

Ага! Вот!

Постепенно!

Но почему-то мне кажется, что я всё уже это знаю. Де-жа-вю? Мистика?

Я же только сегодня прилетел в Бразилию? Ну, я бывал уже в этой стране, в двух или трёх крупных городах, совершал экскурсию по Амазонке, как турист – с группой таких же любопытствующих, слышал много рассказов. Помнится, я даже написал как-то маленький рассказик о колибри, или – о пираньях?

Нужно открывать глаза, найти папу…

А так не хочется…

Что-то он там говорил про обед? Да вроде бы и есть не хочется. Вроде и не пил ничего, от усталости – видимо разморило, а в этом воздухе – какие-то примеси. Скорее всего – галюценогены или просто дурман какой-нибудь обыкновенный. Всё смешалось и перепуталось. Мысли и ощущения, воспоминания и предчувствия, реальность и фантазии…

Нужно вставать.

– Ие-иах!

…

Отца нигде не было. Не было – и мошкары, муравьёв…

Обезьяна какая-то сидела метрах в пяти на дереве, покачивала хвостом и разглядывала меня, будто невесту на выданье.

Позвать отца?

Можно привлечь внимание каких-нибудь хищников. Да и не мог он тут меня бросить. Или – мог?

Наверное, придётся возвращаться обратно в деревню и подождать его там. Мы же – только что вошли в лес. Может – и он там.