– Почему? – спрашивают его монахи.

– Потому, что у вас есть самая древняя, великая Книга Откровения, – отвечает он.

Поскольку новый брат обладает чудесной каллиграфией, его определяют в скрипторы – переписчики рукописей. Через несколько дней он просит аудиенции у аббата.

– Что тебе угодно, брат мой? – спрашивает его аббат.

– Меня посадили переписывать Поучения Святого Эуланция.

– Занятие достойное избранных.

– Но я узнал, что в аббатстве есть оригинал. Могу ли я испросить Вашего разрешения на работу с первоисточником?

– Ты говоришь как первосвященник. Какова суть твоей просьбы?

– Видите ли, Ваше преосвященство, известны случаи, когда мы, скрипторы, по нерадению, неосторожности или по злому умыслу лукавого, допускаем ошибки, переписывая древние письмена. И стало быть, чем больше число компиляций, тем более ошибок может содержать текст, далеко отстоящий от оригинала. Ибо всякий последующий писец множит ошибки предыдущего.

– Ступай, – отвечает аббат. – Ты получишь то, о чем просишь.

Проходит неделя, и среди братии распространяется ужасная новость: настоятель исчез.

Монахи принимаются искать его повсеместно. Ищут в библиотеке, в скриптории, обходят все кельи. Ищут на кухне, в садах, на огородах, на сеновале. И даже на далекой сыроварне.

Аббата нигде нет.

Вечером унылая братия собирается в церкви на службу. И вдруг, один из них замечает ели различимую полосу света на каменном полу, перед алтарем. Монахи подходят ближе и общим усилием отодвигают плиту, открывая на обозрение крипту – соборное подземелье.

Они видят аббата, в рваной ризе, с выхваченными из головы и бороды клочьями волос. Он сидит на камне. В руке свеча. На коленях у него раскрыта та самая древняя святыня – великая Книга Откровения.

Аббат поднимает к ним заплаканное, совершенно безумное лицо и, тыча пальцем в открытую страницу, произносит:

– Я так и знал. Celebrate (празднуйте), а не Celibate (безбрачие).

Эта притча говорит о том, как полезно иметь дело с первоисточниками.

Я не отношу себя к знатокам вообще и к знатокам христианства, в частности.

Мое близкое знакомство с православием началось с трудов отца Александра Меня. Затем я прочитал несколько работ диакона Андрея Кураева. После этого был профессор Осипов. Затем кто-то порекомендовал мне послушать Авдеенко, в частности, цикл лекций по Книге Иова^>9 и, в особенности по Книге Бытия.

Существует множество толкований Ветхого Завета. Метод ныне покойного православного богослова Евгения Андреевича Авдеенко заключается в том, чтобы познавать Священное Писание в постоянном сравнении двух основополагающих текстов – Масоретских рукописей и Септуагинты.

Дабы не вдаваться во многочисленные подробности, замечу лишь, что Синодальное издание Библии на русском языке было выполнено с Масоретского текста, написанного на древнееврейском. А вот церковно-славянские тексты Ветхого Завета в православном богослужении основаны на Септуагинте, или, как его еще называют, «Переводе семидесяти толковников», написанном по-гречески.

У Евгения Авдеенко замечательно легкий язык, вдумчивый подход и убедительная аргументация. Лекции, которые я буду цитировать, доступны онлайн. Причем вы можете читать их или воспринимать на слух, в авторском исполнении.

Законченных атеистов, людей неспособных и нежелающих разбираться в подобных материях еще раз настоятельно призываю прекратить чтение. Правда. Не мучайте себя.

Напомню, первая книга Ветхого Завета, Книга Бытия, рассказывает о сотворении мира и человека.

Многие из нас помнят эти строки. По крайней мере, знает о чем идет речь.

О сотворении человека Библия говорит дважды. Первый раз, более сжато, в первой главе Книги Бытия. Вот эти строки по Синодальному изданию