Нужно было пробраться в санузел, но я боялась. Вдруг у чупакабры включится природный инстинкт, и хищник начнет охранять добычу?

Преодолев страх, я осторожно сползла с кровати, прихватила свои джинсы и медленно двинулась к нужным дверям, стараясь слиться со стеной.

Но дверь оказалась закрыта. А из-за нее послышался звук льющейся воды.

Шер, чтоб тебя! Зря подушкой ночью не придушила. Оставил меня наедине со своим чудовищем, и сейчас я стану его завтраком.

Ждать пришлось еще несколько минут, в течение которых Краш не сводил с меня взгляда. Во мне скопилось столько язвительных фраз и междометий, что вот-вот должен был хлынуть фонтан из нецензурной речи.

– Шер-р-р, – прорычала я, уже теряя терпение.

Но в этот момент дверь открылась и виновник моих бед вышел в общую комнату в одном лишь полотенце, закрепленном на бедрах. И все мое невысказанное возмущение вдруг скрутилось в клубок, что застрял в глотке и мешал выдавить хоть слово. Я лишь проводила Шера взглядом, оценивая мускулистое загорелое тело, широкую грудь, покрытую темными волосами, и кубики… О да, у него были те самые кубики пресса, которые желает видеть у мужчины практически любая женщина.

– Доброе утро, Энджи. Тебя здороваться не учили? Или в вашей древней эпохе это не принято? – выдал он, открыл дверцу встроенного шкафа и повесил на нее то самое полотенце. Дверь скрывала от меня его тело, теперь я видела только голову и плечи. Хотя, похоже, мое присутствие Шера не слишком-то смущало.

– А тебя не учили, что ходить перед малознакомой девушкой в таком виде неприлично? – немедленно парировала я.

– Я у себя дома и буду ходить так, как привык, – пожал он плечами.

– Если ты у себя дома, а у тебя я в гостях, то знай: вежливые люди уделяют гостям внимание. Хоть бы кофе сделал! Умник нашелся, – фыркнула в ответ и скрылась за дверью.

Но с душем вышла накладка. Я так и не разобралась с многочисленными кнопками в кабине. Для меня они оказались сложными. Поэтому через пару минут, умывшись, вышла к Шеру с недовольным лицом.

В воздухе витал чудесный аромат кофе, от которого мое возмущение вдруг поутихло. На полу шуршала странная машина, напоминающая пылесос с экранчиком, глазками и различными приспособлениями. Вещица самостоятельно направилась к тому месту, где Краш разбросал еду. При этом ящер замер в позиции атаки, не сводя с робота внимательного взгляда. Но при Шере бросаться на аппарат не рисковал.

Я же остановилась у окна, посматривая на город, кажущийся днем совсем другим.

– Шер, а где мы находимся? Что это за страна? – поинтересовалась я.

– Территория бывшей Франции твоего времени. Это Париж.

– Что?! – Я замолчала, рассматривая город уже иначе: – Ты серьезно?

– Абсолютно.

– Не может этого быть. – Я вдруг вспомнила розовую мечту детства – побывать в Париже. Как говорится, увидеть Париж – и умереть.

Знала бы, как сюда попаду – мечтала бы о чем-то другом.

– Шер, а башня осталась? – заикнулась я.

– Ты о чем? – усмехнулся он. – Какая еще башня?

– Ну, башня. Эйфелева.

– Ах, эта башня. Да, осталась. Там. – Он махнул рукой в противоположном направлении.

– Офигеть! – смогла выдать я единственное слово.

– Ты там не мечтай долго. Кофе готов. Скоро выезжаем, – выдернул меня из состояния прострации его голос.

Я повернулась и вдруг поняла, что Шер уже переоделся. Он стоял передо мной в комбинезоне, в котором был и вчера. А в руках держал две чашки кофе, одну из которых протягивал мне.

– Держи! – Тон показался приветливым, но я знала, что это чувство обманчиво.

– Какой ты заботливый, просто не передать словами, – так же показательно улыбнулась я.