Она держалась немного манерно, видимо, её заграничные шмотки вселяли уверенность и чувство превосходства. В целом она выглядело симпатичной и ухоженной.

– Вы одна путешествуете? – спросила Ирина.

– Да, я получила этот круиз в подарок, но мне надо писать курсовую, точнее, написать вторую часть. Это долго объяснять, просто у меня есть, над чем подумать, и мне не будет скучно. Хотя, конечно, я обожаю море и всё такое. А вы тоже одна?

– Нет, я с братом. Нас послали родители. Один бы он ни за что не поехал. Композитор. Чокнутый. С ним очень тяжело. Вещь в себе. Я просто согласилась из-за отца, он очень просил с ним поехать. Я вас познакомлю. Его зовут Фёдор Дольский, вы не слышали случайно?

– Увы!

– Симфонии разные, всё сложно, – она махнула рукой.

В салоне вдруг включили музыку – Донну Саммер. Мы замолчали. Я поглядывала по сторонам. Никаких наводящих знаков нигде не было. Но я пока не беспокоилась. Имея тунисский опыт за плечами, я помнила, что сначала надо было изучить обстановку.

Ночью была качка. Сначала я решила не морочить себе голову и не обращать внимания, но потом качка настолько усилилась, что со стола упал стакан, в ванной комнате что-то разбилось, а мне стало плохо. Тошнило и не было никаких сил подняться. Голова не работала, и я постоянно спрашивала себя, разве бывает на Чёрном море такой сильный шторм? Мне было так хреново, что я могла только лежать пластом и ждать, когда это всё закончится. Незаметно я всё -таки заснула, а утром лайнер плыл по ровной морской глади, и от вчерашнего шторма не осталось и следа.

Я спустилась на вторую палубу на завтрак. Среди отдыхающих попадались иностранцы из дружественных стран соцлагеря: поляки, болгары и, кажется, немцы из ГДР. В основном люди в возрасте. Оно и понятно, это были такие же партийные функционеры с жёнами, как и наши отдыхающие на подобных круизах.

– Как вы перенесли качку ночью? – спросила я толстого мужика, за столик которого мне пришлось сесть, потому что свободных мест больше нигде не было.

– Качка? – переспросил он.

– Шторм. Ночью. Вы не заметили?

– Нет. Нет качка. Я Румен из Болгария. Очень рад вас знать.

– Исидора. Наверное, мне показалось, – оно, может, и правда. Я не стала развивать тему. Может, портал шалил, подумала я со знанием дела. К болгарину подошла жена, взглянув на меня не по-доброму.

– Пак си тука,* – сказала жена.

Я не стала слушать их милые перебранки. К разговору парочка не особо располагала. Быстро закончила с завтраком и отправилась к бассейну.

Тут мне захотелось поразмышлять, посмотреть на кусочек мира, который шевелится и думает, что живёт настоящим, а я знаю, что была там, куда половина из этих людей, сидевших рядом на шезлонгах, не дойдут. Повар продавал джинсы. Подумать только, чем мы жили! Не только этим, конечно, и формулы писали, и в космос летали, но всё равно жалко потраченных усилий на мусор. Сейчас мусор поменяли на другой – на соцсети, например, а тем, кто будет после нас, это покажется уничтожающей жизнь бессмыслицей. Но соцсети мне виделись более продвинутыми, чем джинсы. Всё-таки разница была очевидной, просто любой инструмент, как кухонный нож: можно резать морковку, а можно всадить в сердце.

Я намазалась пляжным маслом «Мечта», которое чьи-то руки заботливо положили мне в чемодан, и легла на спину, решив почитать «Комсомольскую правду». На газете стояла дата: 16 июля1979 года. В разделе «Культура» была огромная статья про отшумевшие с большой помпой гастроли в СССР Элтона Джона. До этого были гастроли «Бони М», и журналист что-то там сравнивал. Элтону Джону было 32. Он носил клоунский наряд, большую кепку, как у Олега Попова, циркового клоуна тех лет, и румянил щёчки. Играл он превосходно, пел тоже. Людям понравился, а на билетах спекулянты заработали уйму денег.