Он сказал «уходим», но, вместо того чтобы последовать к тому месту, что хоть как-то ассоциировалось с выходом, тащит в… огромный камин?

То есть никаких дров, огня или копоти нет. Но это выступ в стене, напоминающий вытянутый вверх здоровенный камин.

«Брат» хватается за подвеску на шее в виде синего камня в оправе из черненого серебра, и в секунду все вокруг вертится. Не внутри моей головы, а снаружи.

Я словно попадаю в калейдоскоп. А когда картинки останавливаются секунд через двадцать, смутно вижу очертания уже совсем другого помещения.

Но что-либо разглядеть не успеваю. Тошнота так сводит горло, что я зажимаю рот руками. Лишившись опоры в виде злобного «братца», едва удерживаюсь на ватных ногах.

– Тесса, что еще за номер?!– Доносится грозный мужской голос.

Ой-ой. Кажись, не стоило так реагировать. Вдруг он догадался, что я не Тесса? А если нет, то сейчас пойдут вопросы…

– Ты сейчас же мне все объяснишь! – велит «брат».

Что делать? В обморок упасть?

Обычно притворство мне плохо дается. Помню, как-то раз хотела разыграть мужа… бывшего мужа, что сплю, но он спалил с первой секунды.

Однако сегодня я саму себя поражаю талантами. Так эффектно свалилась, что, в самом деле, отключилась. Может, из-за стресса? Или из-за калейдоскопа?

А может, потому что пора просыпаться в своем мире и в своём теле?

Увы, когда я открыла глаза, то уперлась взглядом в пыльно-розовый балдахин. «Пыльно» – это я про цвет.

На самом деле в комнате очень чисто. Да и комнатой это огромное пространство размером со всю мою ипотечную однушку, а то и больше, назвать сложно.

В глаза сразу бросаются тяжёлые бордовые портьеры, «обнимающие» четыре огромных окна. Шкафов я не наблюдаю, зато здесь три двери.

Видимо, одна в гардеробную, одна в ванную, одна на выход. Внушительный комод, туалетный столик; рабочий стол абсолютно чистый. И пара кресел у тех самых окон.

Боже! Я опять проснулась в этом мире. И я, видимо, принцесса или герцогиня. А может, маркиза? Интересно, у них тут титулы схожи с теми, что были в нашей мировой истории? По крайней мере, «леди» звучит привычно.

– Проснулась? – В дверях появляется та самая фигура, ради которой я упала в обморок. Точнее, хотела притвориться, но вышло, что вышло.

Я как-то не успела его рассмотреть, пока меня тягали по коридорам, а вот теперь – пожалуйста. Высокий, широкоплечий мужчина лет тридцати, с пшеничными волосами и голубыми глазами.

Далеко не такой притягательный как тот, что проверял, умею ли я бояться, позволяя думать, что разобьюсь, выпав из окна, но все же неплох.

Рональд? Нет. Роланд. Правильно ли я запомнила его имя?

– Я послал за лекарем. Он скоро прибудет, – сообщает мне «брат». – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, – шепчу я после паузы, вызвавшей у него подозрения.

– Почему ты сбежала из госпиталя? Я ведь велел оставаться там, пока не закончится суд, – отчитывает он.

Вот опять! Какой-то суд. И как тут молчать, когда я в теле того, кто, вполне возможно, натворил что-то серьезное? А что я могу сказать?

– Тесса. – Строгий голос «брата», сопровождающийся пытливым взглядом, требует ответа.

– Я не помню, – только и приходит в голову.

– Тесса, прекрати свои фокусы! Меня ты ими не проведёшь! – шипит он, а я с сожалением осознаю, что доверия к той, в чьём теле я оказалась, нет даже у родных.

Что же она за фрукт такой, раз ей никто не верит?

– Я не обманываю, – заверяю я, чувствуя, что в случае, если не докажу правоту, будет плохо.

– Я правда не помню… – говорю я, и на этой фразе в комнату входит Лейси, принеся с собой серебряный поднос с графином.

Она смотрит на меня испуганными глазами, а затем едва заметно одобрительно кивает.