Выходит, делить одну спальню с Эйнаром мне не придется. Если я конечно правильно поняла. Поэтому на всякий случай уточняю:

— Тут только я буду жить, Милорд отдельно?

Мужчина раскрывает рот, но умолкает, так и не произнеся ни слова.

На меня падает тень бесшумно подошедшего дракона.

— Я живу в левой части, — сухим голосом сообщает Эйнар. — Неужели моей женушке не терпится снова оказаться со мной в одной спальне?

От ироничности его слов и того, как он произносит «женушка», меня передергивает. Не дай бог.

— Спасибо, но нет. Меня вполне устраивает держаться от вас подальше, — отзываюсь, подняв голову.

Боковым зрением замечаю, как сопроводивший меня до комнаты мужчина, бочком пытается улизнуть.

— Дерзишь? — Эйнар хватает меня за подбородок. Заглядывает в глаза, удерживая зрительный контакт.

— Всего лишь говорю правду, — не отвожу взора, хоть и чувствую внутренний прессинг, — вы мне неприятны.

— Взаимно, но придется потерпеть, женушка.

Голубые радужки темнеют как небо перед бурей. Он пристально продолжает всматриваться в мои зрачки. Затем смещается на скулы. Скользит глазами по моим чертам. Продолжая сжимать мой подбородок, поворачивает мою голову в одну и другую сторону.

Что такое, стало интересно, как я выгляжу?

— А что с моим даром, милорд? Вы уверены, что он у меня есть? — процедила непринужденно ему в лицо, — а то странно, но я его не чувствую.

И это правда. Ощущения некоего дара ко мне пока не пришло и в голову не приходило, каким он мог быть.

— Тебе только исполнилось восемнадцать, дар окончательно раскроется к равноденствию. До него осталось немного, — на удивление спокойно и даже мягко пояснил дракон.

— Даже так? Хм…, — отвожу взгляд в сторону. Задумчиво добавляю, — а если он так и не проявится? Вдруг я бракованная? Что делать будем?

Не смотрю на лицо Эйнара, но физически ощущаю, как он оскаливается, мрачнеет.

— Сколько вопросов, — тянет он, проводя большим пальцем по моей щеке, — хочешь узнать, что я с тобой сделаю, если ты окажешься пустой?

— Не особо…— чувствую холодок от странного, обманчиво мягкого прикосновения к своему лицу и от такого же обманчиво-мягкого тембра.

— И какие у тебя предположения?

— А? — поднимаю глаза, ловлю насмешливую улыбку на его губах.

— Скажи. Хочу услышать твои версии.

Зачем ему? Он больной на голову. В зрачках мужчины поблескивают странные огоньки. Это похоже на извращенную игру. Если мне не почудилось, то у него даже дернулся кадык, будто в каком-то нездоровом предвкушении. Не выдерживаю.

— Понятия не имею, — скидываю его руку, отшатываюсь. Почему-то в области подбородка и на щеке пылает кожа, как раз там, где он меня касался. — По мне, так у вас нездоровая злоба и вы способны на любые извращения. Например, четвертовать меня или еще что похуже. Хотя, понятия не имею, что может быть хуже.

— Оказывается, у моей женушки богатая фантазия, — он цинично улыбается. — А еще мне кажется, что тебе нравится провоцировать меня.

— Ошибаетесь, — зло стискиваю зубы, — мне вообще не нравится с вами пересекаться и взаимодействовать. Поэтому и спрашиваю, что потом? Вы получите дар — отпустите?

— Не надейся, женушка, — он расслабленно припадает плечом к стене, с любопытством и холодной усмешкой рассматривает меня.

— Но есть вероятность, что и дара никакого нет, правда?

— Нет такой вероятности, — отрезает Эйнар устало. С его лица моментально стирается насмешливость, — и твои способности скоро проявят себя. Как происходило у всех твоих предков.

Дракон оттолкнулся от стены и я решила, что он собирается уходить. Вроде все обсудили, образно выражаясь.