– Встава-ай! Встава-ай! Штанишки надева-ай!

Майя от испуга чуть не свалилась с постели, когда над ухом раздалось писклявое нестройное пение.

– Кто? Куда? Зачем? – вскрикнула она, часто моргая, а перед глазами мельтешили розовые и зеленые точки.

Она что – опять оказалась в летнем лагере и слышит звук горна? Но вроде бы она уже выросла… и попала в чужой мир. Не-е-ет!

– Как это кто? – пробасило розовое пятно и приняло очертания пикси Фло.

– И что значит куда? Конечно на занятия! У тебя через пятнадцать минут теория фейской магии! – пискнула Чата, стаскивая с Майи одеяло.

– Мы ее тут будим от всей души. Приволокли кутиру-паниру с кухни, а она нас даже не признала! – с обидой в голосе пробубнила Фло. – Иди! Умывайся!

– Да иду я, иду, – вздохнула Майя и поплелась в ванную комнату.

Она быстренько собралась, а пока пикси заплетали ей косички, проглотила несколько кусочков кутиры-паниры, определив по вкусу, что это самый настоящий земной творог с ягодами, только очень сладкий.

Открыв дверь, Майя шагнула из своей спальни в… учебный класс – грызть гранит фейской науки.

Окна классной комнаты выходили в сад. На одной из стен висела до боли знакомая зеленая грифельная доска. Возле учительского стола важно стояла чопорная миз Вайт в игривом голубом платье, которое совершенно не подходило ни к затянутым в пучок волосам, ни к недовольному выражению лица. Студентки сидели за деревянными партами, расположенными полукругом и двумя рядами. Майя ворвалась последней и заняла место рядом с Аделин. Надо сказать, ворвалась очень вовремя, потому что вскоре раздался звук колокольчика, а на парте каким-то магическим образом появились учебник, пухлая тетрадь и пушистое перо.

– Итак, – важно произнесла миз Вайт, а самописное перо вспорхнуло и принялось записывать, шурша по бумаге острым грифелем. – Главная наша задача на первом году обучения – зубрежка заклинаний и пробуждение фейской магии. Кто мне скажет, что происходит с феей, когда пробуждается магия?

Несколько учениц подняли руки, великовозрастная праздничная фея тянула руку выше всех.

– Я!.. – нетерпеливо кряхтела она. – Можно я?!

– Миз Вайолет, слушаю вас! – наставница указала на лесную фею.

– Они летают, – предположила студентка.

– Когда-то, разумеется, летали, – отмахнулась миз Вайт, – но последние сто лет это преимущество осталось только у младших фей-пикси.

– Миз Фокс, прошу вас! – И классная дама постучала указкой по столу, за которым сидела Аделин.

– Они… мм… светятся? – неуверенно пролепетала та.

– Феи – это не фонарь, чтобы ночью освещать улицу или темный лес, – скептически заметила миз Вайт, а девушки в классе захихикали.

– Я! Можно я?! – продолжала выкрикивать и елозить на стуле праздничная фея.

– Прошу вас, миз Олди, – благосклонно разрешила учительница.

– Крылья! У феи появляются крылья!

– Совершенно верно, – улыбнулась наставница.

Майя вспомнила, что у нее как раз вчера вечером чесалась спина. Она-то думала, что от местной воды, а тут, оказывается, крылья пробиваются. Хорошо хоть, не рога или хвост.

– Разумеется, это не те крылья, которые были у наших с вами предков и которые мы можем лицезреть у младших фей-пикси, – поторопилась добавить миз Вайт. – Магия нынче не та. Во всем виноваты слабые магические энергии, а еще лень, коварство, а о фейри и говорить нечего…

– А почему нечего? – поинтересовалась миниатюрная девушка с зелеными волосами, которая сидела перед Майей. Кажется, аптечная фея.

– Ну а что про них говорить? Мужские особи фей почти не рождаются, а фейри не стремятся создавать с нами семьи, им бы лишь карьеру сделать или в лесах укрыться! – с обидой в голосе произнесла миз Вайт. – А замужество, между прочим, – это дополнительный источник пробуждения магии. И за кого тогда феям выходить замуж? Не за гоблинов же! Впрочем, наш урок не об этом.