Мне надлежало отнюдь не символически преклонить колени, опустившись на мраморный уступ Ока. А затем, не отводя глаз, смотреть вглубь тусклого кристалла неопределённого цвета, расположенного по центру артефакта в круглом углублении. Через некоторое время артефакт должен откликнуться, цветом и интенсивностью свечения показав мои потенциальные магические возможности. Ректор с восторгом поведал, что в некоторых случаях в верхней части артефакта в виде голографического облачка появлялась надпись или знаки, уточняющие полученные данные.

Что ж, ничего сложного. Хотя поджилки всё равно немного трясутся. Ведь прямо сейчас решается моя дальнейшая судьба.

Не зная, сколько мне предстоит ждать решения Ока, я постаралась расположиться на тесном уступчике поудобнее.

Некоторое время ничего не происходило. Совсем ничего. Око безмолвствовало. Мысли-тараканчики в моей голове забегали и панически заголосили. Может, Страж ошибся, и нет у меня никакого дара? А то, что произошло, было побочкой после ритуала привязки Такары? И сейчас я всех разочарую. А больше всех самого Лакия, жадно ждущего новостей за дверью кабинета. Как тогда я посмотрю ему в глаза? Что скажу?

Я как наяву представила, как Страж, которого я уже привыкла считать своим напарником, сокрушённо качает головой, а затем равнодушно сопровождает меня как самое бесполезное приобретение назад к межмировому порталу. Так сказать, «с вещичками на выход».

Ну нет уж! Не уйду. Мне здесь нравится. Я ещё не открыла для себя всех чудес этого мира. Не плавала в океане. Не слышала пения баглиса,15 не видела завораживающих танцев полупрозрачных туринов.16 Решено. Остаюсь. Не прогоните. Упрусь всеми конечностями.

Вдруг за спиной раздались странные звуки.

–– Хох. Ети-молоти! Да что же это? – резко выдохнул ректор, закашлявшись.

А я вдруг поняла, что нахожусь в облаке радужных всполохов. Казалось, свечение поднималось прямо из воды резервуара и обволакивало меня каким-то почти материнским теплом. Над моей головой что-то мигало и сверкало. Захотелось одновременно плакать и смеяться. От нахлынувшего чувства облегчения я издала несколько полувсхлипов-полустонов прямо в мутный «глаз» артефакта. В ответ он вспыхнул ярким ультрамариновым светом, почти ослепив. На несколько мгновений почувствовала себя беспомощным новорождённым котёнком. Вокруг уже суетился мэтр Ханк, помогая слезть с «подиума» и ощутить твёрдую почву под ногами. Подхватив под руку и не переставая что-то бормотать себе под нос, провёл меня, ослепшую, до кресла и бережно усадил в него.

Голова кружилась. Перед глазами двигались белёсые пятна. Сердце молотило, разнося по телу непривычную пульсацию и сильный жар.

Между тем, ректор буквально вложил мне в руку чашку с мятно-пахнущим напитком.

–– Пей скорей. Полегчает. Надо же, какая неожиданность… Ну-ну. Да пей уже, Настя.

Я пила. Зрение восстанавливалось быстро. Ректор криво улыбался, глядя на меня, и потирал руки.

–– Что-то не так? – подозрительно осведомилась я, выясняя, уже пора паниковать или ещё нет.

–– Да всё так. Даже слишком так. Откуда ты взялась-то такая?

–– С Земли, – автоматически отозвалась я.

–– Да я не об этом, – задумчиво молвил отчего-то вмиг погрустневший магистр. – Что-ж, будем разбираться, что нам с тобой делать, Клубкова.

А, собственно говоря, что не так? Объяснитесь, мэтр!

***

Первое, что мне бросилось в глаза при выходе из кабинета ректора, – Лакий, нервно вышагивающий по подоконнику ближайшего окна. Мой Страж! Он меня всё-таки дождался. На негнущихся ногах подошла и села рядом с котом на подоконник.

Говорить не хотелось, как и пугать напарника, но Лакий имел право знать, что нас теперь ждёт.