Плечо болело  так, словно его облили кипящим маслом. Я оглядела руку и вздрогнула —  я заметила на коже, похожую на татуировку, алую ленту. Она была оборвана и, скорее всего, невидима для  глаз обычного человека. Но я видела её прекрасно. Я попыталась дотронуться до неё, но пальцы поймали  воздух.

Вот, что называется, «попала»! В романе, который я читала, алыми лентами, которые назывались «святыми», связывались два человека, соединённых самой судьбой.  Тот, на чьём плече алая лента, однажды встретит  свою любовь и сразу же её узнает.

Но, почему моя лента оборвана?

Я подавила тяжёлый вздох. Как же всё сложно! У меня, то есть, у Мари,  есть избранник в этом мире. А я до сих пор влюблена в Костю Золотникова, который меня не помнит.

  Но, где же, моя вторая половинка? И могу ли я использовать эту причину, как возможность избежать помолвки с наследным принцем? Ведь парой  Эдварда Фердинанде должна стать Селия Кастл, заморская принцесса с материка Зильтрон. Значит, я ей точно не буду, если только сюжет романа  не изменится. Но я узнаю  это, только когда встречусь с принцем.

Во всём плохом есть что-то хорошее. Я могу читать на местном языке,  хоть и по слогам.  Надо проверить потом, смогу ли я писать.

С этими мыслями я удобнее  устроилась в кровати, приготовившись ко сну. До вечера ещё есть время, и можно немного отдохнуть, прежде чем встретиться с отцом Мари и другими людьми из этой реальности.

***

Мне снился сон. Я была пятилетним ребёнком и бродила по городской ярмарке. Одежда горожан напоминала об ушедшем веке — длинные платья с кринолинами и строгие мужские костюмы, украшенные затейливой вышивкой. Мне всегда нравились исторические фильмы, и я как будто оказалась в одном из них. На мне было  розовое платье с кружевными оборками, но его подол  испачкался, потому что я долгое время бродила по улицам.

Я искала родителей и смутно понимала, что они должны быть где-то близко. Ужасно хотелось есть, а новые туфли натирали ноги.  Порой  я останавливалась у лавок с пирогами и конфетами,  но у меня с собой не было, ни монетки, и приходилось уходить ни с чем.

В какой-то момент я просто схватила с прилавка булочку и кинулась прочь. Вслед мне полетели негодующие крики.  Я бежала так быстро, как только могла,  и оторвалась от погони. Но, выскочив   на дорогу, я едва не попала под колеса  кареты, дверцы которой украшал золотой герб.  

— Куда несешься, дура! — обругал меня кучер, придерживая лошадей. В окне кареты показалось смуглое лицо  мальчика лет четырнадцати.

— Господин Винтер, вы не должны покидать карету, — сказал ему сопровождающий офицер, ехавший рядом на лошади.

— Но, кажется, этот ребёнок нуждается в помощи, - возразил мальчик.

— Я разберусь с этим.  Оставайтесь на месте. Юная леди, с вами всё в порядке? Как вас зовут? Вы не потерялись?

Я попыталась почистить платье, но безуспешно.  Брызги грязи облепили мой наряд, как мухи банку варенья.

— Моё имя - Мари Экберт. Мой отец рассердился на меня.  Я испортила ему праздник. Играла с детьми слуг, а потом мы  съели  все ягоды, растущие в саду,  — разрыдалась я.

— О! — сказал офицер, подкрутив ус, — уверен, он уже простил вас. Скоро вечер, мы могли бы доставить вас домой. Вы же хотите домой?

— Да, но я не знаю, где мой дом. Он выставил меня за порог, и какое-то время я гуляла по городским улицам, а потом  заблудилась.

— Мы привезём вас к дверям родного дома и позаботимся о том, чтобы вас больше не выгоняли, — с улыбкой сказал офицер, спрыгнул с лошади и помог мне забраться в седло. Затем устроился сзади.

Мальчик, сидевший в карете,  с минуту сверлил меня холодными синими глазами, после чего заявил: