– Неужели уже надоела? - хрипловатым голосом с ноткой издёвки произнёс мой отец вместо приветствия.

– Здравствуй, папа, - пропустила я его высказывание мимо ушей, - разреши войти.

– О, Синтия, - Филл недовольно поморщился, - только не говори мне, что ты сама от него бежишь? Я итак в глубокой яме по вине твоего муженька, а если ты вернёшься, так вообще погрязну там по уши.

– Не думаю, что твоё положение может быть ещё хуже, дай войти и посмотреть, как ты тут живёшь, - я подвинула этого пожилого, но ещё статного человека.

От Филла несло застарелым потом и перегаром, одет он был в домашний халат не первой свежести, седые волосы нечёсаны, лицо помято, и под глазами рыхлые мешки. Протиснувшись мимо него в холл я отметила, что здесь совсем не лучше, чем снаружи. На улице хотя бы был свежий воздух, здесь только застарелый смрад.

Тэд молча вошёл за мной, наблюдая за моими реакциями и готовый в любой момент меня поддержать. А я поочередно подходила к каждому окну и открывала ставни, чтобы проветрить помещение.

– Чего хозяйничаешь? Мой замок, как хочу, так и живу, - пробурчал Филл и плюхнулся в ближайшее кресло, достав из кармана бутылку темно-зеленого цвета.

Он сделал несколько больших глотков, воткнул пробку на место и крякнул от удовольствия, пряча ёмкость обратно в карман.

– Не надоело так жить? - вернулась я от окон к холодному камину возле которого стояли кресла.

Отец сидел в одном из них, Тэд стоял рядом, видимо не желая сажать своё тело на пыльную обивку.

– Тебе то что? Устроил твоё будущее и ладно, теперь доживаю, как умею, - огрызнулся он, нисколько не тяготясь своим положением. - А ты чего такая дерзкая стала? Неужели с муженьком спелась и замок у меня отхапать приехала?

На его лице отразился неподдельный страх, прикрытый маской презрения.

– Не переживай, этого и в планах не было, - успокоила я своего родителя.

– Так зачем тогда припёрлись? Я помирать пока не собираюсь, а чужие научения по поводу моего образа жизни слушать не обязан и не хочу. Так что говорите, что хотели, и выметайтесь в своё уютное гнёздышко.

Мне показалось, что за всей этой бравадой, произнесенной с открытым вызовом сидит глубокая скрытая от всех обида. Возникло мимолётное желание обнять и пожалеть, но окинув взглядом всё, что нас здесь окружала и фигуру отца в том числе, я быстро отказалась от этого порыва. Человек, сидящий передо мной в старом кресле, явно не ждал жалости. Его устраивало положение, в котором он пребывал, и что-то менять он был не настроен.

– Я просто хотела посмотреть на тебя, и на то, как живёшь, - с сожалением в голосе произнесла я.

– Насмотрелась? - ожидать от него другой реакции было бы глупо.

– Да, если я предложу тебе помощь, примешь?

Филл громко рассмеялся:

– Ты сначала спроси у своего жадного мужа, предложит ли он мне помощь? Он же обобрал меня до нитки, - бросил он обвинение в сторону Тэда.

– Всё что я у тебя забрал было заложено у ростовщиков, - грубо напомнил ему Тэд, не выдержав нападки, - если бы я этого тогда не сделал, ты и твоя дочь сейчас жили бы на улице.

– Добродетель ты наш, - язвительным тоном изобразил Филл благодарность, - спас меня и мою кровинушку от голодной смерти. Как-нибудь бы прожили и без твоего широкого жеста.

Я смотрела на своего здешнего отца и понимала, что никакой родительской любви здесь нет. Не знаю каким он был раньше, когда я жила с ним, но сейчас он явно не расположен к общению.

– Поедем отсюда, - попросила я Тэда, понимая, что идея проведать отца была не лучшей.

– Правильно, проваливайте! Можете больше ко мне не приезжать, я в вашей помощи не нуждаюсь.