— В каком-то смысле…

— То есть, — вкрадчиво спросила я, медленно вставая с травы, — ты не плод моей фантазии?

— Нет, я настоящая, — сказала Амелия, тоже вставая с колен и осторожно пятясь, не спуская с меня глаз. — Разве это что-то меняет?

— О, еще как! — хищно улыбнулась я.

Мы рванули с места одновременно: я за Амелией, а она — от меня.

— Стой, стерва! — закричала я. — Я тебя все равно поймаю! Ты у меня еще попляшешь!

— Я отвратительно танцую, — бросила она, ловко перепрыгивая через толстые корни ивы, распластавшиеся по земле. Амелия, подоткнув край юбки за широкий пояс на талии, передвигалась с удивительной ловкостью. Я в джинсах и кедах едва поспевала за ней. — Вам не понравится мой танец!

— Понравится-понравится! — мстительно заверила я и прибавила скорость.

Мы три раза обежали вокруг ствола ивы. Каждый раз, когда мне оставалось чуть-чуть, чтобы ухватить рыжую негодяйку за плечо, та уходила от моего захвата, как заяц от зубов волка. Я даже клацала зубами от злости так же, как этот несчастный (клянусь вам, несчастный!) волк.

Все-таки мировая справедливость существует. При очередном прыжке, больше похожем на па из балета, Амелия зацепилась стопой за корни дерева и с громким ругательством, явно недостойным леди, рухнула на землю.

— Попалась!

Амелия молча, как герой из боевика, отползла к стволу дерева и прислонилась к его шершавой  коре спиной. Она посмотрела на меня, будто принимая свою судьбу. Я даже замерла. Ну и что с ней делать? Отпинать ногами и потаскать за волосы? Мама меня такому не учила.

Мама…

— А теперь возвращай меня обратно домой, — твердо сказала я, нависнув над Амелией. — Поиграли и хватит.

— К сожалению, я не могу.

— Это еще почему?!

— Соглашаясь на обмен, ты дала магическую клятву, что поможешь мне.

— Что-то я такого не припомню, — сощурившись, сказала я.

Память тут же невозмутимо подсунула мои собственные слова:

— Ты согласна помочь?

— Да согласна я, согласна!

Ноги перестали держать, и я опустилась на землю, прямо рядом с Амелией. Та смотрела на меня с проблесками сочувствия и даже немного подвинулась, уступая место.

— Это ж с какого, простите, перепуга мои слова приравниваются к магической клятве?

Амелия пожала плечами.

— У неинициированных магов слова, сказанные в приступе сильных эмоций, часто несут с собой какой-то посыл. В минуты гнева они могут проклясть, сами того не желая. Причем так замысловато, что потом ни один лекарь не поможет. Твоя паника выплеснулась в виде клятвы.

Амелия перешла на «ты», но я, погрузившись в размышления, даже не сразу это заметила. Впрочем, «выкать» в нашей ситуации было бы странно.

— Лучше б я тебя прокляла, — искренне посетовала я. — Дай-ка догадаюсь, неисполнение клятвы грозит смертью?

— Это настолько очевидно?

— Да у вас, магов, шаг влево — темница, шаг вправо — смерть. Тьфу!

— Прости? — не поняла Амелия.

— Да на ваш мир «тьфу»! — раздраженно пояснила я и снова выругалась: — Какая же ты мерзавка, дорогуша!

Амелия опустила глаза, ее ресницы подрагивали.

— Я струсила, признаюсь. Обычно в раскладах мне доступны варианты судеб, но в этот раз… Не было ни малейшего намека на разветвление троп и на возможность исправить будущее!

— Спасибо, — саркастично прокомментировала я, борясь с желанием стукнуть рыжую прохвостку, — я уже поняла, что дело ты мне подсунула бесперспективное.

Амелия выпрямилась и сложила ладони на коленях. Учитывая, что сидела она на голой земле, а не на стуле, обитом парчой, смотрелось это забавно.

— Если бы у тебя в руках оказалась возможность избежать смерти, неужели ты бы ее упустила?

— Если бы вместо меня на гильотину пришлось взойти другому человеку, то как-нибудь бы сдержалась, — мрачно огрызнулась я.