– А Тания Чауррь нам любезно продемонстрирует, как работает заклинание воспламенения, и заодно покажет способы управления огнём.

– Я, что ли? – Таня выронила палочку и в ужасе взирала на преподавателя. Тот кивнул, жестом приглашая спуститься к нему. – Я не готова.

– Не выдумывайте! Вы одна единственная с этого курса, кому заклинание огня далось с первого раза.

– А сегодня я не могу.

– Та-а-ания! – голос грянул, как гром с поднебесья.

Она поднялась со своего места и, едва передвигая ноги, поплелась вниз. «Наверное, сейчас именно тот момент, когда стоит рассказать, что я попаданка и здесь совершенно случайно». Почему-то сразу вспомнился изолятор. «Пусть что будет, то и будет».

Девушка остановилась возле стола, стоявшего на некотором расстоянии от кафедры, и с интересом уставилась на мелко нарубленную древесную щепку и опилки.

– Сначала воспламени их, а потом перемести огонь, как ты это уже проделывала, и ни раз. – Но адептка стояла застывшим изваянием возле стола и не шевелилась. – Ну же! Произноси заклинание.

– Я не знаю слов заклинания, – безжизненным голосом ответила Таня, лихорадочно перебирая в голове все когда-то прочитанные в романах и виденные в фильмах заклинания.

– Та-а-ания!

– Сим-салабим, – она покрутила руками над щепой. «Сами напросились!» С интересом обвела взглядом присутствующих и уверенно добавила: – Ахалай-махалай. – Преподаватель рухнул в кресло, вытаращив в ужасе глаза. Его протянутая к столу рука сжимала и разжимала пальцы, будто он пытался взять стакан с водой. – Сяськи-масяськи.

Нет, гром не прогремел. Щепа не загорелась. В аудитории стояла такая тишина, что её можно было потрогать. Татьяна метнулась к преподавательскому столу, налила из графина в стакан воды и сунула его в руку декана. Тот залпом выпил содержимое, благодарно кивнул, ставя пустой стакан на стол перед собой, строго свёл брови.

– Я ведь предупреждала, что забыла все заклинания, а вы мне не поверили. – От волнения голос Тани сильно дрожал. – Можно я пойду на своё место?

– Та-а-ания! – заорал декан, поднимаясь из кресла и грозно наступая на неё. – Прекрати паясничать! – Они шаг за шагом продвигались к столу. – Немедленно поджигай, кому говорю!

Татьяна обернулась, с ненавистью глянула на орудие своих пыток и в сердцах закричала:

– Да гори ты уже, блин!

Взрыв был такой силы, что их отшвырнуло в сторону. Татьяна благополучно приземлилась на преподавателя и обалдело хлопала обгоревшими ресницами. Дым немного рассеялся. Перевела взгляд в тот угол, где раньше стоял стол с несчастными щепками. Не было больше стола… и этого, и двух рядом. Её бесцеремонно спихнули на пол, она подскочила как ужаленная и заорала во всю мощь своих лёгких:

– Выпустите меня отсюда! Выпустите!!! Я не местная. Я не Тания. Я хочу домой.

А через какое-то время она, крепко связанная по рукам, снова сидела в изоляторе для особо буйных адептов и истерически хихикала. И на этот раз, чтобы посадить её туда, местным медбратьям (как их про себя окрестила Таня) пришлось изрядно погоняться за ней. За что потом они её скрутили особенно крепко и даже поначалу хотели и кляп в рот вставить.

«Дурацкая сказка! Пип! Дебильная Академия! Пип! Да как я вообще могла раньше любить читать такое? А, ну да. Там ведь главная героиня всегда красавица, умница, немного супергёрл, и её обязательно любит ректор и ещё половина мужской половины академии, да и вообще – все любят».

Пошевелила затёкшими руками, рубаха тут же стянула тело ещё туже. Застонала от боли.

– А тут вообще, ректор – женщина. Ничего, я обязательно дознаюсь, что тут происходит! – непонятно к кому обратилась Татьяна, стараясь хоть немного расслабить стянутые мышцы. Жутко чесался кончик носа. Попыталась дотянуться им до плеча, чтобы почесать, и задохнулась от боли. – И вам тогда точно несдобровать, – едва прохрипела она. – Так и знайте!