– Агафья, что-то случилось? С кем плохо, я сейчас!

– Тихо, всех домашних перебудишь! Иди в свою постель, теперь я дежурить буду. Все спят, завтра посмотрим их.

Утром проснулась от чьего-то пристального взгляда. На меня смотрела Дуняшка.

– Что случилось? С кем-то плохо? Я сейчас встану!

– Ночью раненый в ногу весь вспотел, и Агафья переодела его во все сухое. Сейчас у него все нормально, открыл глаза и порывается сесть.

– Разрешите сесть, если он сможет это сделать. Вот так, хорошо, придержи его, Дуняшка. Ты у нас первый пошел на поправку, думаю, больше температуры не будет у тебя. Вчера Прохор с Архипом ходили к тебе на подворье, убрали скотину, и Архип выразил желание остаться с твоими детьми. Так что беспокоиться тебе не нужно, все хорошо. И если тебе лучше, я смогу отпустить тебя домой. Сам будешь присматривать за детьми. Только сейчас посмотрю, что с ногой, и несколько дней буду делать тебе перевязку дома. А потом тебя научу, будешь сам за собой ухаживать.

– Спасибо, барыня, век не забуду вашу доброту. Наших раненых тут так никто не лечил, знахарка отольет настойки и мази, и все на этом. Ты посмотри, какие шрамы остались от этих ранений. Многие помеченные ходят.

– Ну вот, нога в норме, нет никаких осложнений, немного красноты, но это так и положено. Сильно не распухла, сейчас перевязку сделаем. Дуняшка, готовь бинты, и мазь наложи на тряпицу, видела, сколько нужно? Да после позови сюда Прохора.

– Сейчас, барыня, все сделаю.

– Звала, барыня? – в комнату вошел Прохор.

– Отвези раненого к нему в дом, пусть будет там вместе с детьми, да помогите ему со скотиной. Дня два-три, и он пойдет на поправку.

– Все сделаю, барыня, выводите его во двор.

– Сейчас дам тебе ложечку настойки, спать ты не будешь, нога не сильно будет болеть, но ты должен терпеть.

– Вытерплю, барыня, низко кланяюсь тебе в ноги.

 К обеду один за другим застонали двое раненых, и мы с Агафьей занялись их лечением. Перебинтовали, наложили мазь, дали настойки, и они снова уснули. Никифор пока не хотел просыпаться, и он сильно тревожил меня. Как-то пойдет его лечение? Попробую уменьшить ему порцию настойки, как он себя поведет?

– Агафья, я обещала приказчику прийти к нему. Но я ненадолго, переговорю и сюда.

– Не беспокойся, я присмотрю за ними, эти двое до завтра не проснуться, а Никифору я попробую сама сделать перевязку.

– Нет, дождись меня, я посмотрю, как там рана, чистая ли она.

– Хорошо, тогда до встречи.

Приказчик, как всегда, был у себя в избе. Такое впечатление, что он и не уходил домой. Есть ли у него семья, дети?

– Я даже знаю, о чем ты подумала сейчас – о моей семье. Но тут их нет, они остались в городе, в целях безопасности я оставил их дома. Я тут буду работать здесь два года, а потом возвращусь в город. Полтора года мне осталось, немалый срок. Сколько за это время может всего произойти. Я обдумал наш вчерашний разговор, распоряжение и кузнецу и бабам красильщицам дал. Работа закипела. Как будут готовы холсты, покажешь им рубахи и штаны, какие надо сшить.

– Хорошо, я вам пока журнал могу оставить, только не потеряйте.

– Спасибо, Елизавета, я тут посмотрю его на досуге. Здесь столько нового и неизведанного, неужели сейчас так люди живут?

– Прохор начал уже примерять бревна под лазарет. Можете присылать работников, будут начинать потихоньку.

– Завтра с утра пусть ждет работников, человек шесть-семь пришлю толковых в плотницком деле.

– Вам мой совет, объявите мобилизацию в дружину, обговорите людям условия службы в ней. К этому времени обмундирование будет готово. Цвет, конечно, не подходящий, но другого нет. Побегу, меня раненые ждут, вот выздоровеют, тогда займемся обучением с людьми.