– Но я не его дочь! Я же сиротка, говорю же.

– Хватит выдумывать! – рявкнул Норман, нетерпеливо встряхивая белыми волосами. –Никто не будет это выяснять на алтаре! Ну, каждый год одно и то же! Вы все готовы, что угодно выдумать, лишь бы спасти свою жизнь!

– Да я не выдумываю, староста обманул вас, отдав сиротку! В теле которой я сейчас нахожусь!

Норманн резко вскочил и, в два шага оказавшись рядом, схватил мою шею. Сильно сжав ее, он притянул меня  к себе:

– Просто заткнись, иначе и вправду отдам поиграть тебя Морану.

Его лицо было так близко, что я смогла разглядеть светло-серую кожу без капли грима, суровую линию скул и  угольно-черные брови, красиво огибающие оранжево-желтые глаза и создающие удивительный контраст с белоснежными волосами.  Выходит, это настоящие темные эльфы дроу?! Все эти мысли молниеносно промелькнули в моем воспаленном мозгу.

Я закашлялась. Рука дроу так сильно сжимала мое горло, что воздуха не хватало, легкие обожгло болью.

– Поняла? – прошипел он, притягивая меня еще ближе. Так, что даже пришлось привстать с лавки.

Я усиленно закивала, превозмогая боль. Второй был прав: с Норманом шутки плохи.

– Так-то лучше! Не зли меня! – строго проговорил он и вышел за дверь, не сообщая, куда и зачем. Да и кто я такая, чтобы передо мной отчитываться?

Я хотела есть. Воспользовавшись тем, что Салливан спит на лежанке в углу, я прошмыгнула к столу и схватила кусок мяса. Но то ли запах был непривычный, то ли на меня  и впрямь повлияла жуткая дубинка орка, тошнота подступила к горлу. Я отбросила кусок и взяла хлеб. Или его подобие, не знаю, из каких злаков готовят это серое нечто.

Надо было спасаться. Я посмотрела на спящего дроу. Рядом с ним лежал меч, а в руке еще, помнится, был кинжал. С ним я не совладаю. Но, может, мне удастся сбежать? Здесь, в подземелье, меня не найдут, я спрячусь, а потом тихонько выберусь на поверхность.

С такими надеждами я забрала со стола короткий кухонный ножик и осторожно вышла из жилища. Салливан не проснулся.

Но, оказавшись в темных тоннелях, я опять растеряла всю уверенность. Здесь абсолютно ничего не было видно. Лишь силуэты камней, да на ощупь влажные стены, покрытые то ли паутиной, то ли лишайниками. Пробираясь вдоль одной из них, я шла и шла. Сырой, затхлый воздух проникал в легкие, пахло мхом и плесенью одновременно.

Вскоре стало чуть светлее. Вдали замаячили блики. Интересно, там выход наружу? Или, может, я встречу людей? Побежав на свет, я одной рукой приподняла подол для удобства, но второй рукой удерживала нож. Выскочив на небольшую площадку, куда проникал дневной свет откуда-то из трещин сверху, я огляделась. Небольшое подземное озеро ловило редкие лучи солнца, и блики были именно от воды. Наклонившись к ней, я умылась, еще раз поражаясь незнакомому лицу в отражении. Затем помыла ноги и руки. Развалившись у края водоема, я не могла успокоить бешено колотящееся сердце. Как же все-таки мне выбраться из этой переделки? Почему никто не спасает меня?

Услышав тяжелые шаги, я обернулась. Спрятаться не успела, и меня заметили! Навстречу мне шел орк, и, похоже, это был не Моран. Такой же огромный и страшный, одетый в грубую холщовую рубаху, он нес наперевес огромный топор с такими же кровавыми подтеками. У этого лицо было какое-то перекошенное и оттого еще страшнее.

– Чужой!! – заорал он и бросился на меня.

– А-а-а! – закричала я и кинулась бежать прочь, огибая озерцо. Мой ножик против такого чудовища был бессилен.

– Женщина? – неожиданно спросил он и остановился, стал разглядывать меня, сузив глазища. – Хочу!!

И вновь побежал, с довольной ухмылкой на кривом лице. Кажется, теперь стало еще хуже. Я металась, придерживая подол красного платья, и наверняка была для него, как красная тряпка для разъяренного быка.