- Погоди, не мешай! Я тут репетирую свою смерть! Как думаешь, как лучше лечь?  Вот так или вот так? Как жалостливей? – послышался голос кота.

- Я все уберу, - обещала я, лихорадочно и без разбора сгребая все бумаги обратно на стол. - Мог бы и помочь!

- Я? Помочь? Ты за кого меня держишь?! – возмутился кот. – Могу только кофе перевернуть на колени! Горячий! Ты вообще, на что рассчитывала?!  Хотела подкрасться к хозяину ночью и воспользоваться его сонным: «Кто здесь?» прочитать письмо? 

- Примерно так! Слушай, а что будет, если я суну его в бумаги? Он сможет прочитать? Он же как бы наместник? – задумалась я, пытаясь сделать стопки. За креслом была еще одна бумажка. Я побежала за ней.

- Кто его знает, - послышался голос кота. Как вдруг он зашипел: - Шухер!

- Что? – опомнилась я, морщась от яркого света.

На пороге комнаты стоял хозяин. На нем был роскошный халат, который он завязывал на ходу. Красивый пресс  был скрыт от моего взгляда. Я подняла взгляд на лицо. Нет, меня были определенно рады видеть.

В гробу. В белых тапочках.

9. Глава восьмая. Нагадить в папки

Глава восьмая. Нагадить в папки

- Знаешь, внезапное проникновение удел мужчин, - негромко заметил кот, прячась за меня.

Бровь хозяина поползла наверх, выражая крайнюю степень удивления.

- Я, наверное, зайду попозже, - произнес он, пока я стояла с его бумагами, прижатыми к груди.

Дверь закрылась. Я вопросительно посмотрела на кота, как вдруг из коридора донесся страшный крик: «Сальвадор!».

- Вот скажи мне? Я похож на сторожевого котика? Меня нет! Я умер! – испуганно заметил кот, поглядывая на меня.

- Я знаю, когда ты умер! Могу назвать дату! – послышался голос из коридора, пока я пыталась сгрузить бумажки на стол. – Что она здесь делает?!

Кот зыркнул на меня, сгребающей дрожащей рукой остатки бумаг и складывающей на стол.

-  Она прибирается, - елейным голосом заметил кот.

- А почему она прибирается? – спросил зловещий голос в коридоре.

- Она просто чистоплотная… Хозяин, я позволил небольшую смелость, и делегировал ей кое-какие обязанности! Нашему дому не помешала бы женская рука! – снова елейно произнес кот, делая мне страшные глаза, мол, шевелись давай.

 Да шевелюсь! Шевелюсь!

- Письмо подкладывай! – послышался шепот кота, пока я дрожащей рукой делала стопочку.

- Допустим, я тебе поверю. Хотя на самом деле это не так.  А почему именно в моем кабинете? – спросил хозяин.

- Ну, до уборной мы еще как бы не дошли. Не хочу шокировать девушку, - снова елейно продолжал кот, пока я искала место для письма. Сверху класть его нельзя. Приметно. Снизу – опасно! Вдруг он полезет в низ стопки, скажем, через годик – другой. Я сунула письмо в верхнюю часть стопки.

- Есть! – прошептала я, опасливо косясь на дверь.

- И почему ночью? – послышался голос хозяина.

- А днем вы заняты!  – продолжал врать кот, пока я карабкалась на подоконник. Ветка, с которой  я перелезла казалась мне такой далекой и тонкой, что мне было страшно поставить на нее ногу.

-  Как видите, я решил о вас позаботиться, - снова елейно продолжил кот, пока я, раскинув руки, примерялась ступить на ветку. – Кто о вас еще позаботиться, кроме котика?

- Допустим, я снова сделаю вид, что поверил, - произнес голос хозяина.

- Сколько у нас есть времени, чтобы убраться? – послышался сладенький голос кота. В темноте его почти не было видно. 

- Секунды три, пока я открываю дверь, - донесся из коридора голос хозяина. Что? Три секунды? Как? Ой!

Кот тут же шепотом добавил: «Он сегодня какой-то странный! Мне кажется, или ты ему нравишься?».

- С чего ты решил? – дрожащим голосом спросила я, делая шаг на ветку.