– Пей, я сказал! – повысил голос Ворон.

Подойдя к ней вплотную, он одной рукой разжал её челюсти, а второй влил в рот отравленную жидкость. Он-то был уверен, что там яд, и Лиля просто испугалась. Других объяснений всему происходящему не было. А раз так, смерть – это единственное, что она заслужила. Впрочем, сопротивления она не оказывала, поскольку никак не могла поверить, что её любимый человек может так с ней поступить. До последнего она надеялась, что это просто нелепая шутка, и вскоре всё будет по-прежнему. И лишь когда её тело свалилось на пол и забилось в конвульсиях, только тогда – в последние секунды своей жизни – Лиля осознала, что всё кончено.

Было ли Ворону жалко её? Немного, конечно, было, ведь в течение года они, можно сказать, были парой, и она ему нравилась. Но она не смогла идти в ногу с революцией, совершила непростительную ошибку, испугавшись подсыпать яд (так думал Ворон, хотя на самом деле Лиля отлично справилась со своей задачей), поэтому наказание получила вполне заслуженное. Теперь требовалось избавиться от тела.

«Куда бы его спрятать? – размышлял Ворон. – Наверное, лучше всего вывезти в лес и закопать там». В кладовке он обнаружил лопату, которую когда-то принёс, чтобы Лиля могла посадить цветы возле дома, да так и оставил. Загрузив лопату в машину, он вернулся и стал заворачивать тело в ковёр. Хорошо, что багажник был достаточно просторным и смог уместить его. Затем Ворон быстро оглядел окна, удостоверился, что случайных свидетелей вроде бы нет, сел за руль и отправился в путь.

Конечно, существовала опасность, что его остановят при выезде из города и досмотрят багажник. Скорее всего, так бы и произошло, если бы император умер. Но так как Александр Даниилович каким-то чудом выжил, то и выезжающие автомобили не досматривали, так что Ворону повезло, и он смог добраться до леса без происшествий. Там ему пришлось изрядно попотеть, чтобы выкопать яму, достаточно глубокую и для тела, и для ковра. Но вот дело было сделано, и он поехал обратно.

«Ещё надо решить вопрос с главным пекарем, который испёк тот самый каравай, – размышлял Ворон, вглядываясь через лобовое стекло своего автомобиля в освещаемый фарами участок дороги. – Если бы император умер, именно пекарь стал бы убийцей в глазах людей, и его бы повесили на Дворцовой площади. Теперь же он ненужный свидетель, на которого могут выйти, если заподозрят, что императора хотели отравить караваем».

Да, от пекаря требовалось срочно избавиться, но это было проще сказать, чем сделать. Сейчас он, скорее всего, дома, поскольку на улице уже вечер. А как убьёшь его в кругу семьи? Здесь нужен был какой-то план, вот только времени не оставалось. Хотя кое-какой план, в принципе, имелся. В квартире Ворона в шкафу висела одежда посыльного из Зимнего Дворца, которой он пару раз уже пользовался. Если надеть её, прийти к пекарю домой и вручить письмо как будто бы из дворца, в котором будет написано, что необходимо срочно что-нибудь испечь, возможно, удастся заманить его в императорскую пекарню, а уже там убить. Только вот каким способом? Здесь Ворону нужно было выбрать: либо убить и вывезти тело в лес, как он поступил с Лилей, либо изобразить самоубийство. Немного поразмыслив, он решил остановиться на втором варианте.

Но перед тем как ехать к себе домой переодеваться и писать письмо, а затем к пекарю, Ворон решил сначала наведаться в императорскую пекарню, чтобы убедиться, что там точно никого нет. Возможно, у него сработала интуиция, или он просто отсекал все возможные варианты, но это решение оказалось верным, поскольку в окнах пекарни горел свет. А вскоре Ворон убедился, что главный пекарь находится именно там, причём совершенно один.