Только год назад на ярмарке тут, в Ливанде, Фалент случайно увидел Лию. Как же – такая красавица и не его? Нагло явился к Гнедичу и потребовал, именно потребовал, выдать Лию за него! Сам по себе факт оскорбительный, так Лия уж невестилась и глаз положила на старшего сводного брата Карена. Что оказалось взаимным. Ни сам Гнедич, ни его супруга совсем не возражали: кровь у детей разная, а оставить в доме такую хозяйку да колдунью – это же удача! Так что хам барон получил заслуженный поворот от ворот. Но мыслей своих не оставил. Предупредил Гнедича, чтобы его люди в сторону столицы не совались, а как девчонке исполнится семнадцать, явится и силой заберёт. И это не пустая угроза: в дружину набирал всякие отбросы, и уж десятка три у него насчитывалось. А у Гнедича что? Сыновей он, конечно, учил с оружием обращаться, так получалось, что их всего-то четверо, считая самого барона. А селяне – какие воины? С косами и вилами выйдут против арбалетов и мечей?

Вот и отправил Гнедич в Ливанду троих сыновей, чтобы поискали наёмников для защиты от вполне возможного нападения. Они зашли сначала в департамент, только там не повезло: в городе своих наёмников с соответствующей лицензией на сей момент не оказалось. Набирать по отдельности – никаких гарантий, да и дорого. Но там сотрудники вспомнили, что нынче же заходил Кренс, посоветовали лично к нему обратиться – департамент этим отрядом не распоряжался. И вот они тут. А семнадцать лет Лие – послезавтра. Вся история.

Установленные расценки за работу братья знали, что и подтвердили: повременно – само собой, за драку – дополнительно, за погибших и раненых – отдельно. Кренс оглядел свой отряд, но его бойцы, как всегда, ориентировались на командира. Кроме последнего раза с колдуном-купцом раньше подобных неприятностей не случалось. Лишь один поинтересовался о продолжительности охраны, тот жених может и не явиться, как обещал.

– Тогда на другой день мы с Лией сыграем свадьбу, – сообщил старший, Карен как раз. – То есть любое нападение будет восприниматься не просто, как угроза, а натуральный разбой. Тогда уже Фалент не отвертится от королевских дознавателей. А мы их здесь предупредим. Стало быть, если считать с послезавтра, то выходит три дня. Устраивает?

– Устраивает, – согласился Кренс. – Теперь покажите на карте расположение вашего поместья и дороги, что ведут к нему и мимо.

Странная конфигурация у баронства Гнедичей, фантазия землемеров, или как их тут называют, не знала пределов. Тракт, соединяющий Ливанду со столицей, отделял Гнедича от ещё неизвестно чьей территории. Километров на пять к Ливанде – сплошные леса, за ними – сворот на дорогу к северу, что и вела собственно к поместью. А справа от дороги – как раз то самое болото, что и являлось границей с Фалентом. Постепенно болото отходило от дороги и заканчивались у реки. На дороге же стояла деревня, в дальнем конце которой находилось баронское поместье. На высоком, как объясняли братья, берегу. За рекой же – луга и поля, которые обрабатывали земледельцы, и скот туда же гоняли, точней перевозили на пароме – бродов поблизости не имелось. Сколько там этих лугов и лесов, наёмников не интересовало, главное они узнали: Фалент может подобраться только по дороге от тракта через деревню или сделать огромный крюк по лесам. На что вряд ли решится – долго это, ещё дольше – «с тыла» через реку.

– Есть ли предложения, чтобы Гнедичи что-то подготовили? – спросил своих Кренс. – Во всяком случае, сразу скажу, предупредите жителей деревни, чтобы с завтрашнего дня к тракту носа не показывали, не хватало ещё заложников. Мы явимся завтрашней ночью, ближе к утру, нечего давать знать о нас Фаленту. Приготовьте лишь еды, с размещением сами разберёмся. Что ещё?