– О, кстати, может, получится как-то оживить куриные ножки? – Натка быстро меня нагнала, но не спешила бежать вперёд.

Я сбился с шага от её заявления. Предложение о воскрешении прозвучало, чтобы её попугать. Но я как-то запамятовал, что Натка не из пугливых и часто без тормозов.

– Даже не знаю… – проурчал я с сомнением.

– Что значит не знаю? Назвался Кощеем Бессмертным – иди воскрешать трупы, – изрекла она, похлопав меня по плечу.

Наверное, в знак поддержки. Я не разобрался, ругал себя за глупость, которую ляпнул. Теперь придётся оживлять для Наташи её избушку. Чего только не сделаешь ради девушки, в которую влюблён с первого класса.

/Яга/

Ни в кладовке, ни на чердаке мумий прежних хозяев не нашлось. Кажется, Кощей обрадовался этому даже больше меня. Впрочем, и ничего по-настоящему полезного мы не отыскали, только надышались пылью, собрали своими безупречными причёсками всю паутину и чуть не переломали себе ноги, передвигаясь в лабиринтах этой рухляди. Нет, на самом деле здесь было много интересного. Старинная мебель, музыкальные инструменты, даже затесался саркофаг, похожий на египетский, пустой, само собой. Одежда, доспехи, оружие, как ни удивительно, в прекрасном состоянии. В самом дальнем углу нашлась и дыба, что ещё больше понизило градус нашего не самого отличного настроения.

– О, смотри, красиво, – я вытянула из-под горы тряпок шкатулку, на которой в идеальном состоянии сохранилась искусная резьба, изображавшая смешные сцены.

На одной медведь трётся щекой о шкатулку. На второй вытаскивает из неё зеркальце и довольно скалится своему отражению. А на третьей прекрасная девица громит всё в своей комнате, видимо, потеряв это самое зеркало.

– Рухлядь, – вынес вердикт Олег, мельком взглянув на мою находку.

– Ничего ты не понимаешь, красиво же, – я отвернулась от вредного парня, прижав к груди шкатулку.

Внутри что-то перекатилось с глухим звуком. Я приоткрыла крышку и обнаружила в ней золотое кольцо с красным камнем.

– Вот, смотри, а ты говоришь рухлядь. Теперь, можно сказать, у нас есть деньги. Если отыщем ломбард.

Оценив взглядом колечко, я надела его на палец, любуясь явно драгоценным блеском. А камень в нём вдруг сверкнул ярким светом. Мою фигуру окутало золотистое сияние и сразу же пропало.

– Что это было?

– Мы в волшебной стране, Гадкина. Нечего надевать на себя что попало. Сними сейчас же.

– Ладно, – выверты кольца настолько выбили из колеи, что я даже не стала спорить.

Вот только волшебная драгоценность накрепко приклеилась к пальцу.

– Не снимается.

– Чего?

– Не снимается, говорю. Застряло. Может, я это, отекла от страха?

– Мозг у тебя отёк! Зачем вообще надела? – раздражённо прорычал Кощеев.

– Откуда же я знала?

Он потянулся к моим рукам, но я оттолкнула его и двинулась дальше по чердаку. Сама как-нибудь разберусь.

– Обиделась что ли? – донеслось в спину, но я не ответила, залюбовалась гильотиной.

Вот зачем она была нужна Бабе Яге? Чем она тут занималась? И вообще, местные столпы добрые или злые? Может, я унаследовала титул злодейки? Тогда дыба и гильотина вполне объяснимы. Но это означает, что местным вряд ли придётся по душе возвращение Яги. Мда, попала…

– Ладно, пошли вниз. Тут один хлам, – подытожил Кощеев.

Прихватив один из мечей в кожаных ножнах, он зашагал на выход.

– Это-то тебе зачем? Чтобы самоуничтожиться?

– На всякий случай. Вдруг на разбойников наткнёмся.

– Ты типа умеешь с ним драться?

– Я умею эффектно с ним выглядеть, – огрызнулся он.

– Ну да, ну да, – хихикнула я, но тоже прихватила с собой кинжал.

Какое-никакое оружие. Мало ли, неизвестно, сколько мы проведём в лесу. Нож в походе нужен всегда.