Судя по всему, Республика Молдова прочно угодила в так называемую «ловушку просящего». Помогают обычно слабому, увечному, не способному содержать себя самостоятельно – человеку, народу, государству. Но если ты превратил помощь со стороны в основной источник дохода, ты не можешь позволить себе развиваться, вставать на ноги. По крайней мере так, чтобы это увидели другие. Тебя «снимут с довольствия». Да, похвалят, одобрят, начнут уважать. Но помогать перестанут – с чего бы?
Есть и еще одна ловушка для слабого и просящего – геополитическая. На международном рынке лояльности легче всего продаются угрозы и риски. Поэтому он разогревается при повышении градуса конфликтности международной обстановки. Чем больше обостряются отношения между сильными игроками, тем легче и щедрее они расходуются на привлечение «в свой окоп» игроков помельче. Само собой выходит, что «просящие» корыстно заинтересованы в хронической международной дестабилизации, в углублении существующих разломов мира, в усилении вражды стран и народов. Но богоугодное ли это дело?
Отступление
Мы сидели в уютном кишиневском кафе с молодым молдавским политиком и хорошо, взаимопонимающе беседовали. Но стоило мне тронуть тему опасности для Молдовы постоянного соискания благ вовне, мой собеседник посуровел и, перейдя на шершавый язык плаката, рек: «Вы что, хотите, чтобы вот тут, по кишиневской мостовой застучали сапоги натовских солдат?!» Как человек, близкий к пацифистским взглядам, я вообще не хочу, чтобы сапоги каких угодно солдат стучали по каким угодно мостовым. Но суровый месседж, понятно, был нацелен не в меня лично. Предполагалось, что моя, геополитически озабоченная, страна не должна жалеть средств на то, чтобы страшная (для нее, конечно, в первую очередь) угроза стука вражеских сапог по мостовым Кишинева не осуществилась.
…Получается, что с каждым вновь полученным грантом, с каждым новым политически мотивированным кредитом Республика Молдова отдаляется от возможности стать когда-нибудь состоявшимся, крепко стоящим на собственных ногах, уважаемым в мире государством.
Два советских поколения вместо трех
Есть одно, во многих отношениях важное, хотя почему-то редко принимаемое во внимание различие между народами, пребывавшими в составе СССР. Оно касается срока этого пребывания. Известно, что Советский Союз за время существования несколько раз увеличивал территорию, вбирая при этом в состав своего населения новые народы. Обстоятельства приращений были разные, как и их последствия. Но сейчас это не наша тема.
В 1940 году при неоднозначных обстоятельствах в составе СССР оказалась Бессарабия – регион между реками Прут и Днестр, не раз за свою историю менявший государственную принадлежность, а на тот момент входивший в состав Королевства Румыния. В 1941 году территория была вновь занята тогдашней союзницей гитлеровской Германии Румынией, а в 1944-м отвоевана и возвращена в свой состав Советским Союзом уже надолго, до 1991 года. (Несколько подробнее об истории территории Бессарабии обратимся в главе «Румынский вопрос». )
С 1944 по 1991 год прошло 47 лет. За это время случилось многое. Не к месту будет сейчас оценивать советский период в жизни Бессарабии-Молдовы во всей полноте произошедших изменений и последствий. Для нас важно, что в Молдавской ССР (как, скажем, и в республиках Прибалтики, на Западной Украине и в Западной Белоруссии) значительная часть населения имела личный опыт жизни в другой реальности: экономической, политической, идеологической, правовой, информационной, культурной, лингвистической и т. д. То есть они родились и какую-то часть жизни прожили не просто в другом государстве, а при ином общественном строе.