Учитывая сложность общения, добиться трансформации проще всего с помощью мелких изменений, закрепленных временем.

Привнести присутствие в общение порой сложно по многим причинам.

• Мы не практиковались в этом.

• Это сталкивает нас лицом к лицу с собственной уязвимостью.

• Это может пробуждать эволюционно обусловленное стремление к безопасности.

• Зрительный контакт у приматов может сигнализировать об агрессии.

• Звуки человеческого голоса могут успокаивать или звучать угрожающе.

• Словесное общение связывает наши дыхание, нервную систему и чувство собственного «Я».

Общение многомерно и целостно. Оно включает следующие составляющие.

• Лингвистический обмен информацией.

• Невербальное общение.

• Наш внутренний диалог (когнитивный опыт).

• Наш эмоциональный, чувственный опыт.

• Наш соматический, телесный опыт.

• Личную, психологическую, социальную и культурную обусловленность.

Вопрос: Я понял, что легче оставаться в присутствии, когда я говорю, и сложнее – когда слушаю. Это нормально?

У каждого это происходит по-своему. Для меня удивительно, что присутствие кажется некоторым более естественным в рамках восприятия, а другим – в рамках самовыражения. Если быть внимательным, можно даже заметить, что оно изменяется при разговоре с разными людьми. Отнеситесь к этому как к полезной информации. Мы хотим укрепить свои сильные стороны и развить способность в равной мере присутствовать и говоря, и слушая.

В.: Вы упомянули паузы. Мне кажется, это невозможно в большинстве случаев. Боюсь, я упущу свою очередь говорить!

Уверенность и доверие к собственному голосу, к тому, что у нас будет возможность высказаться, очень важны. Мне хочется, чтобы все методы общения подкрепляли подобную внутреннюю легкость. Когда мы делаем паузу сознательно, удлиняем ее, это скорее тренировочное упражнение. Бывают беседы или отношения, где полезно сделать долгую паузу, но обычно стоит делать паузы короткими и менее заметными.

Есть что-то таинственное и священное в том, чтобы быть живым. Это осознание чего-то слишком важного, чтобы о нем забывать.

Кристина Фельдман, американская писательница

Мой отец вырос в 1940-е в однокомнатной лачуге в Подмандатной Палестине. Его мать выращивала кур, коз и кроликов, а отец штукатурил стены и держал ларек, где продавались журналы, леденцы и свежий сок. Они приехали из Белоруссии и Польши подростками в поисках лучшей жизни. Его, старшего из троих детей, отправили в кибуц, едва ему исполнилось тринадцать, чтобы в семье стало одним ртом меньше.

Недавно он рассказал мне, как в первые недели жизни в кибуце он каждый вечер сидел в своей комнате и смотрел на закат над полями. Он рассказал, как прекрасны были эти закаты, какой покой он ощущал. «Спустя несколько месяцев, находясь в своей комнате, я поднял глаза и осознал, что садится солнце. А ведь я уже перестал это замечать, – он остановился и помолчал. – Это всегда трогало меня. Почему я перестал это замечать?»

Мы часто по сути не присутствуем в настоящем, оторваны от собственных чувств и непосредственного переживания жизни. Наше внимание блуждает где-то еще, в размышлениях о прошлом или будущем – планировании, работах, воспоминаниях, сожалениях. История моего отца отмечает ключевой момент, с которым каждый из нас многократно сталкивался в течение жизни: когда мы замечаем, что не живем с осознанностью, что нам с этим делать?

Осознанность возвращает нам нашу жизнь. Это то, что позволяет насладиться красотой заката, удивительным старым деревом, тайной и восторгом человеческой теплоты и близости. В таких переживаниях мы присутствуем полностью. Сила их яркости вызывает состояние естественной осознанности, в котором мы глубоко погружаемся в момент, обретаем единство с собой и миром вокруг нас.