Исследования понимания в западной психологии осуществляются под противоречивым влиянием оппозиции двух философских доктрин: логического позитивизма и философской герменевтики. Позитивизм отвлекается от особенностей познавательной деятельности человека, от индивидуально-личностных характеристик познания, обращая наиболее пристальное внимание на анализ логических структур языка. При обзоре исследований гносеологического, логического, семантического и лингвистического направлений трудно не заметить проекции объективизма и логицизма логической программы на процедуру психологических экспериментов. Основная тенденция работ этих направлений состоит в стремлении психологов представить отношение испытуемого к объекту понимания в таких терминах, в которых социально-историческая реальность объектов понимания (текстов, высказываний и т. д.) получает безличное, безындивидуальное выражение. По их мнению, это открывает доступ к выявлению объективных и общих для всех людей механизмов понимания. В противоположность позитивистской, краеугольным камнем герменевтической методологии является положение о том, что попытки описания понимания вне анализа его индивидуально-психологических форм обречены на неудачу, так как опыт, накопленный одним человеком, не может служить предпосылкой для познавательной деятельности другого. Если в позитивизме логические формы объяснения наделяются инструментально-познавательным значением, то в философской герменевтике таким же значением обладают психологические формы понимания. Их отличает индивидуальность, ситуативность и потому невоспроизводимость в познавательной деятельности другого человека. Согласно герменевтике значение понимаемого предмета культуры заключено исключительно в замысле его творца, вследствие чего понимание оказывается взаимодействием автора и реципиента. Прямое влияние этого положения просматривается в экспериментах, где понимание анализируется как взаимное определение целей участников диалога.

Следовательно, позитивистская и герменевтическая ориентации представляют собой два полюса интерпретации понимания – объективистский и субъективистский. Неудивительно, что образовавшуюся между ними брешь заполняют психологические исследования, фактически призванные устранить разрыв в анализе субъективных и объективных компонентов понимания, неизбежно возникающий при стремлении ученых последовательно придерживаться принципов той или другой методологии. Преодолеть этот разрыв западным психологам, на наш взгляд, мешает общий порок обеих методологий, заключающийся в том, что понимание изучается вне деятельности, вне бытия человека. Для них понимание – это совокупность способов объективации значений знаний (содержащихся, например, в понимаемом сюжете рисунка) в их носителе – человеке, рассматриваемом, как правило, вне той культурно-исторической среды, которая оказывает решающее влияние на формирование этих способов. Альтернатива методологическим ориентациям западных психологов, дающая возможность раскрыть диалектику взаимоотношений субъективных и объективных компонентов понимания, состоит в анализе его с позиций марксистской психологии, где значения рассматриваются как продукт взаимодействия субъекта и объекта, опосредованного его отношениями с другими людьми. Понимание с этой точки зрения оказывается процессом постижения систем значений, воплощенных в культурно-исторической предметности «мир человека».

VII. Проблема понимания в экспериментальной психологии. К исследованиям, ведущимся в контексте психологического подхода, относятся те, в которых постановка проблемы понимания не выходит за пределы собственно психологической проблематики. Для таких исследований характерно, что их авторы, учитывая детерминацию понимания со стороны реальности и языка, тем не менее основное внимание уделяют анализу психических способностей, интеллектуальных операций и действий, участвующих в формировании индивидуальных стратегий понимания. Перечислю основные направления работ, ведущихся в рамках этого подхода.