На корабли.

На…

– Глянь, бабы… – этот голос разрушил тихое очарование вечера. – Слышь… бабы… гы.

– Шел бы ты, мил человек, – отозвалась Баська, которая сидела рядышком и думала о чем-то своем, наверняка важном и может даже судьбоносном.

Мил человек, вовсе не выглядевший милым, заржал.

– Бабы…

Он выглядел… пожалуй, именно так должны выглядеть сказочные разбойники. Огромный, выше не только Стаси – относительно собственного роста она заблуждений не испытывала – но и всех, кого Стася когда бы то ни было видела – и страшный.

Бугрились мышцами плечи, и драный кафтан, натянутый с явным трудом, ибо ткань растянулась, трещал, готовый при малейшем движении расползтись по шву. Круглая какая-то мятая голова, украшенная множеством шрамов, возлежала на этих вот плечах. Руки опускались едва ли не до колен, если не ниже. И сам-то человек гляделся уродливо. Особенно уродливым было то, что кончик носа у него отсутствовал, как и одно ухо. Второе же, мятое, распухшее, приклеилось к голове.

На лбу виднелся странный рубец.

– Тать клейменный, – охнула Маланька.

– Ба-а-бы…

– Идем, – Стася вдруг явственно осознала, что тот самый холоп, с дубинкою, этому вот не помеха. И сам холоп тоже осознал, если попятился, осторожненько так, не спуская с клейменного взгляду. – Бася…

– Куда это вы, девицы-красавицы, да собрались? – поинтересовался другой человек, выступая из-за огромного своего подельника.

Этот был поменьше.

И не столь страшен. Скорее даже привлекателен, о чем несомненно догадывался и эту привлекательность норовил подчеркнуть всячески.

Бархатный камзол голубого цвета удивительным образом сочетался с пурпурными, в золотую полоску, штанами. Из камзола выглядывала зеленая рубаха. А на светлых волосах человека виднелся лиловый берет. С пером.

– Домой, – спокойно ответила Стася, уже понимая, что так просто уйти им не позволят.

– Домой… а зачем вам домой? – человек положил руки на пояс, на котором виднелась пара огромных, в местной удивительной манере, пистолей.

– У нас там котики некормленные, – сказала Баська, на пистоли глядя.

И на… этого вот?

Он, конечно, смазливый, но не до такой же степени. А Баська взглядом прилипла. Уставилась и смотрит, смотрит… и Маланька тоже.

– А может, обождут котики? – мягко поинтересовался новый знакомый, который, чем дальше, тем меньше Стасе нравился.

И до того ласково голос его прозвучал, что Стася тоже кивнула: обождут. Котиков и так есть кому накормить. Правда, стоило подумать и тотчас внутри что-то вспыхнуло, да так, что едва не опалило. И стало стыдно за собственные мысли.

Тихо грозно заурчал Бес, и Стася схватила его за шкирку, заставив замолчать.

– Может, ко мне заглянем? На минуточку… – он приближался, и шел как-то так, плавно, текуче, что хотелось смотреть, любоваться каждым движением. – Чай, у меня найдется, чем таких красавиц приветить… вы ж гостинцы любите…

И кивнули.

Что Баська, что Маланька, что холоп… и Стася кивнула, чтобы точно не выделяться. Пальцы её коснулись макушки Беса.

Поймет ли?

Кошак прищурил глаза и зашипел. А вот мужчина потянул один из пистолей…

– Иди, – тихо сказала Стася. – Найди кого… и меня потом. Найдешь?

Кот заурчал и отступил.

И попятился.

А потом взял и исчез. Только кошки так и умеют, исчезать на ровном месте.

– Бабы… – проныл громила, пуская слюну. Но был остановлен.

– Тихо. Не про твою честь товар… а вы, девоньки, идем… идем-бредем… расскажите, как звать вас, красавицы. Видишь, Тишка, как работать надобно? Без шума и пыли…

…если женщине что-то показалось, прощай логика, интуиция и здравый смысл.