Обладателей Черного пламени в народе стали называть Князьями Тьмы, титул прижился и теперь уже имеет официальный статус.

За нынешним князем я сейчас и семенила.

Из плюсов – тут меня точно никто не найдет и не надумает женить на себе. А если найдет, можно продемонстрировать горгула в качестве устрашающего аргумента.

Из минусов – я подписала контракт не читая, и понятия не имею, как надолго застряла в этой дыре, начальник у меня – Князь Тьмы, а место работы требует… нет, даже не женской руки, а бригаду по ремонту исторических ценностей.

Пока мы тащились в кабинет к его злодейшеству, я успела оценить плачевное состояние замка и размышляла, насколько это дерзко – сразу предложить посчитать смету на ремонт. Или стоит сначала себя зарекомендовать, а потом вносить конструктивные предложения?

Да и потом, какие тут могут быть поручения для помощницы? Вести статистику приплода демонят или скорость разрастания ядовитых терновников?

Столько вопросов, и всего одна широкая впечатляющая спина, которой можно их задать!

Кабинет у Князя Тьмы был большим, мрачным и заставлял задуматься о всяком. Например, это ж какая зверюга была на ковре у начальства, что оставила такие огроменные следы от когтищ прямо на каменном полу?

Пока я рассматривала впечатляющие царапины, мужчина снял куртку и небрежно повесил ее прямо на свое пафосное начальственное кресло. Затем расстегнул запонки на манжетах и принялся закатывать рукава черной рубашки. В этот момент я поняла, что царапины на полу вообще совсем не интересны. То ли дело мужчина! И его шикарные, накачанные руки с такими широкими ладонями и… так, минуточку, это что?

Я поймала себя на том, что беззастенчиво пялюсь на собственного работодателя, и ладно бы как на объект далеко идущих личных планов! Нет, я пыталась рассмотреть рисунок на левой руке, идущий от внутренней стороны локтя к запястью.

К счастью, мужчина не заметил моего неприличного любопытного взгляда, а когда поднял глаза на меня, я уже вовсю интересовалась интерьером кабинета.

– Ты можешь присесть, – сказал мужчина, опускаясь в свое кресло.

Не то чтобы я не хотела, я вообще-то просто не видела лишней мебели, куда можно было бы опустить свой филей. Но после этих слов откуда-то из угла кабинета ко мне вразвалочку подошло гостевое кресло. Я от неожиданности отодвинулась от него на шаг. А оно очень настойчиво пододвинулось. Я снова отодвинулась, а оно – снова придвинулось.

Мой чемоданчик сердито зарычал, на что кресло задумчиво накренилось. Так-то, знай наших!

– Оно не кусается, – заметил мужчина. – В отличие от твоего чемодана.

– Он тоже не кусается, – буркнула я, с некоторой опаской присев на краешек кресла.

Кресло радостно скакануло, забрасывая меня поглубже в сиденье.

– Моим гобеленам так не показалось, – возразил мужчина.

Вот ведь! Все-таки заметил!

– Он еще маленький, – сказала я, протянув руку к чемоданчику. – И не понимает, что нельзя мусолить музейные ценности.

Тот нехотя распахнул пасть и выдал мне конверт с документами.

– Что мусолить? – обалдел мужчина.

– Ну… – замялась я, но, не придумав ничего лучше, протянула ему конверт. – Вот документы.

Мужчина прищурил свои черные очи, но бумаги принял. Сломал печать и принялся выуживать: рекомендательное письмо, копию моего диплома, договор…

Договор!

Я снова потянула руку к чемодану, а тот попытался захлопнуться, прямо когда я вытаскивала свой экземпляр бумаг. Бороться с чемоданом на глазах у начальника было неловко, но что поделать, когда вопрос принципиальный?

В короткой схватке я таки отобрала свой немного пожеванный экземпляр и торопливо в него заглянула.