— И ты ничего не говорила?! Пережив такое, почему ты не поделилась?

Рус схватил её за руку и, погладив большим пальцем, потянул вниз.

— Успокойся, Натусь.

Я отвела взгляд в сторону. В глазах собирались непрошенные слёзы.

Сжав руки в кулачки, подруга опустилась на место.

— Это он звонил сегодня?

Сил ни на что не осталось. Я кивнула. Закрыв лицо ладонями, не смогла больше сдерживаться. Солёные капли быстро превращались в дорожки на щеках. Вспоминая сцену за сценой, происшедшей со мной тогда, я и вовсе разрыдалась.

Истерические всхлипы повели меня в грань эмоций, которые я редко себе позволяла выражать плачем. Как бы тяжело ни было, я всегда старалась быть сильной и не реветь.

Но от таких воспоминаний, спрятанных глубоко внутри, у меня ещё не всё отболело. Я пыталась лишь заглушить боль своих страданий, однако не могла, и только прятала их в дальний угол.

Сейчас они друг за другом вырывались из груди.

Подруга подсела ко мне и тоже зарыдала.

— Ну почему? Почему ты не сказала, Настюш?

— Не знаю, — зашептала я. — Не знаю, Нат.

— Господи… Был бы у тебя такой карапузик, как у нас примерно.

Зарёванные, мы сидели, не обращая внимания на окружающих, оглядывающихся на нас.

Габидов и вовсе не знал, что делать. Если к слезам супруги он привык, то мои видел всего пару раз.

— Это что тут у нас за болото кикимор? — постарался пошутить мужчина. — Я тут с вами в таком виде оставаться не собираюсь. Давайте успокаивайтесь. Всё уже прошло. Сейчас налаживается. Постепенно станет намного лучше, чем было. Не распускайте нюни.

Руслан потянулся к нам через стол. Обхватив руки обеих, он крепко сжал их в своих огромных ладонях. Для меня этот жест был, как поддержка брата или отца.

Погладив Натку по спине, я успокоила её. Нечего нам навзрыд реветь из-за какого-то наркоши. Нет. И ещё раз нет.

Мы продолжаем жить, и это самое главное.

Габидова предложила удалиться в дамскую комнату, пока нам несли ужин. Я согласилась и отправилась туда с ней. Ресторан мы совсем не знали, поэтому пришлось спрашивать у администратора, где можно припудрить носики.

Указав куда-то вниз, сотрудница удалилась к другому клиенту.

Поход в туалет и стояние перед зеркалом увенчались для нас успехом.

Покраснения от слёз, промытые холодной водой, начали спадать.

— Насть… — подруга развернула меня к себе, схватив за плечо. — Я хочу, чтобы ты знала. Ты самая моя лучшая подруга, моя сестрёнка. Я готова оказать тебя помощь в любое время, где бы ты ни была.

Чуть не заплакав снова, я потянулась в объятия Наты.

— Я тоже рядом, крошка, — прошептала я. — Теперь мы точно вместе и никуда не денемся.

Девушка просто кивнула и сжала меня с такой силой, что если бы ещё немного, то у меня бы всё захрустело. Отпускать она не спешила, а я и не хотела выбираться из её теплых рук. Как хорошо, что я снова здесь, рядом с ними.

Насладившись спокойствием, мы разомкнули кольцо объятий. Быстро поправив одежду, двинулись наверх.

— Там Габидов уже заждался, наверное… — пробурчала Ната.

— Скорее всего. Ну ничего, уже подходим.

Обходя колонну, поставленную прямо посередине зала, я случайно задела плечом, проходящего мимо мужчину. Не задирая головы, быстро извинилась и уже хотела идти дальше, как он схватил за запястье.

Длинные пальцы сомкнулись на моей тонкой ручке.

— Не ожидал, что вы такая воспитанная. В банке вы такой не казались.

Подняв глаза, я всмотрелась в лицо знакомого незнакомца. Я не понимала, как мы оказались дважды за один вечер в одном месте. Меня преследуют?

Хотелось злостно шикнуть на него, но я смогла сдержаться, ответив лишь одно:

— А вы как были хамом, так и остались.