– А ты, сколько думаешь, я на них зарабатываю? Десять тысяч что-ли? – возмутилась Ольга. – Говори свою цену.

Китаец назвал цену в десять раз меньше, чем просила сестра. Ольга, возмущённо вытаращив глаза, сказала:

– Так, Лёха, не наглей давай. Плохо у них там, тоже мне придумал! У вас дёшево, а у нас дорого – значит нет работы. Все иди, братишка!

– Ну еплст! Давай пакета! – с досадой произнёс китаец.– Я сколо сам ездить буду, сам покупать буду. Дёшево!

– Ну, давай, ездок, с первой поездки печать чёрненькую заработаешь в паспорте и поедешь на родину, – смеялась Ольга, намекая на печать о депортации без права повторного въезда. – Вам нельзя же самим работать, забыл?

– У мени калифана в миглационной, мене можна, – деловито сказал Лёха.

– А пьяным тебе тоже ездить можно? – спросила сестра. – Ты же с утра уже выпивший!

– Можна, у меня калифана в ДПС, – засмеялся Леха, собирая шубы. – Мы с длугами сегодня с девчонками поедем гулять. Ева, поехали с нами? Класивая Ева!

– Давай деньги, жених и езжай уже с карифанами своими. У Евы муж, сын и она не катается с обнаглевшими китайцами, – ответила за меня Ольга и выпроводила его за дверь.

– Слышала? Карифаны у него! Вот где мистика, у нас у русских столько льгот в своей стране нет, сколько у самого вшивого китайца. Они бы нас уже б в асфальт закатали за такое, у себя в Китае. Дурят нас, как могут! – возмущалась Ольга.

– Ужас! Артист! Я бы не смогла так работать, – посочувствовала я сестре.

– Ладно, ну их в баню, китайцев этих. Пошли пить чай, – махнула рукой Ольга. – Расскажешь, что там за мистика опять.

Разлив чай и порезав кекс, мы уселись за стол, и я рассказала истории Миши. Ольга внимательно выслушала и задумчиво произнесла:

– Слушай, я, по-моему, читала их где-то.

– Возможно на сайте? Миша говорил, что писал их на какой-то сайт, – спросила я.

– Точно! Интересненнько! – хлопнула в ладоши сестра. – Знаешь, что я думаю?! За обои и правда бабка их наказала. Ну, сама подумай, как можно в таком ДТП руки сломать?! Там и толчок то небольшой был однозначно. Да и ладно бы один и одну руку, а то двое и по обе руки. Точно не чисто дело!

– Да неизвестно ещё что там за ДТП! Ты не думаешь, что он может что-то не договаривать, чтобы просто не портить впечатление о себе и своей бригаде? Сама же знаешь, как у нас сарафанное радио работает. Пойдут слухи о пьянстве рабочих и всё, прощай заказы! – возразила я.

– А половинка фотографии, знаешь, что означает? Что эта Инга его отпускает. Видать после него не было у неё никого или любила она его сильно, – не слушая мои возражения, сказала Ольга. – А давай, ужин приготовим и пойдём к работникам? Бутылочку вина возьмём, поболтаем с Мишей. Может, и иероглифам твоим найдём объяснение. Хотя это китайца Леху звать надо.

– Ты что!? Димка меня не поймёт. Что я ему скажу? Какой такой ужин с рабочей бригадой? И после бутылочки вина ты и в потрескавшейся штукатурке увидишь тайные письмена, – рассмеялась я.

– Ну и его тоже возьмём с собой, – предложила Ольга и тут же огорчённо протянула. – Хотя с ним не поговорим толком. Он же этого Мишу замучает разговорами о ремонте. Блин, ну интересно же! Что делать-то?

– Сейчас смысла нет ехать. Они окна ставят, Мише точно не до нас, – ответила я, – хочешь, поехали завтра с утра со мной? Завтра два новых работника выйдут, может, и сможем с Мишей поболтать. Только надо бы риелтору позвонить, узнать про бабусю.

– Ну, так звони! – поторопила Оля, кивая на мой телефон.

Единственное, чем смог помочь мне риелтор, это дал номер московского телефона дочери бабуси и предупредил, что раньше шести вечера, по московскому времени, по этому номеру никто не ответит. На наше время это час ночи, звонить в такое время я точно не буду, о чем и сказала сестре. Ольга покачала головой и спросила: