– Просто я никому не нужна! Никто меня не любит! А еще я ненавижу себя! Ненавижу это тело! Ненавижу то, что мой отец мусульманин! Что мать связалась с ним! Что, когда мне было полгода, он бросил нас и вернулся к себе на родину! Из-за него и его генов я как белая ворона! – словно выкрикивала ее душа. Полные боли слова, подобно водопаду, обрушились на него. Сара рассказала об опекунах, о школе, о предательстве, об издевательствах, о безответной любви.

– Как можно любить того, кто издевается над тобой? – удивлялся Евгений.

– Раньше он не был таким! Он был добрым и заботливым! Всегда ко мне хорошо относился, помогал! В детстве мы с ним дружили. Если честно, я люблю его с третьего класса! Он тогда защитил меня от собак! И после этого каждый раз провожал в школу и со школы! Он всегда был смелым и сильным. Но два года назад все изменилось. После похорон матери, его словно подменили. Он обозлился на весь мир, но больше всего на меня. Просто он считает, что я виновата в смерти его матери. Когда мы переходили дорогу, пьяный водитель не мог справиться с управлением и на бешеной скорости ехал на нас. Вера Николаевна, оттолкнув меня, попала под колеса. Смерть была мгновенной. Если бы она отскочила, то была бы жива! Нормальный человек так и сделал бы! Но она… Зачем она спасла меня? Зачем? Лучше бы она отскочила, а я умерла! Я все равно никому не нужна. Никто не оплакивал бы меня…

– Не говори глупости!

– Это правда! Все ненавидят меня, призирают! Если бы она… – на глазах Сары вновь появились слезы, – была жива, а я умерла, всем было бы только лучше! У Максима была бы мама, а у моих опекунов не было бы груза на шее! Я должна была умереть! Я!

– Прекрати! Если она оттолкнула тебя, значит хотела, что бы ты жила! Поэтому ты должна жить!

– Я не хочу!

– Тогда ее смерть будет напрасной! Не хочешь жить ради себя, тогда живи ради нее!

– Ты не представляешь, как это быть изгоем! Когда тебя все ненавидят и издеваются! И это чувство вины. Я должна была умереть! Я! Понимаешь? – слезы побежали по ее загорелым щекам.

Евгений, словно по привычке, обнял ее.

– После окончания девятого класса, – перестав рыдать, продолжила Сара, – я хотела уехать из города, поступив в училище! Но мама категорически против! А поскольку я несовершеннолетняя, то без ее разрешения не могу учиться, где захочу. Почему у нас в стране такие законы?

– Окончив девятый класс? А ты в каком классе?

– В одиннадцатом!

– Что? В одиннадцатом? Как? Ты что через классы перепрыгивала? Отличница?

Сара засмущалась.

– Почему Вы так думаете?

– Ты такая маленькая! Я думал, что тебе же лет пятнадцать! Не больше! – говорил он, коснувшись ладонью ее головы. Девушка едва доставала ему до груди.

– Нет! – опустив глаза, она замотала головой. – В следующем месяце будет семнадцать! Просто я выгляжу как ребенок! Из-за роста! Потому меня и называют карликом! – едва слышно говорила девушка. – Как меня только не обзывают… – добавила она.

– Семнадцать? – переспросил Евгений, внимательно смотря на ее лицо. Сара не врала. Не смотря на старание неухоженных бровей скрыть истинный возраст, лицо подростка казалось взрослым. – Так ты уже невеста! А я то думал… – рассмеялся он.

Сара смущенно посмотрела на него.

– Маленькая собачка всю жизнь щенок! – повторила она слова одного из учителей и тут же опустила глаза.

Не удержавшись, мужчина взъерошил ее волосы.

– Зато можешь ходить на каблуках! Это преимущество низких женщин! Высокие не могут себя такое позволить, особенно если их избранник среднего роста. – Подбадривал он. Сара улыбнулась.

– И на вот такой платформе! – добавила она, вновь посмотрев на собеседника. Сара показала расстояние между большим и указательным пальцем около десяти сантиметров. Она всегда мечтала о такой обуви, но опекуны покупали ей обувь без каблука.