– Виталий Сергеевич, вы же знаете, я за вас любого порву. Вспомните, как мы за ней следили. Все сделаю, комар носа не подточит.

– Я очень надеюсь на тебя, Женя. Доверяю все самое ценное, после дочери.

– Давайте медведя, и я поехал.

Генерал наблюдал за Макаровым из окна. Он понимал, что тот, дает какие-то наставления водителю. Увидев медведя, которого взял Женя, он был вне себя. Но портить настроение дочери не стал.

Вика вышла пораньше, чтоб водитель не ждал. Они практически одновременно оказались у подъезда.

– Доброе утро, Есения Александровна.

Девушка вздрогнула.

– Здравствуй, Женя. Зови меня просто Вика. Хорошо?

– Как скажите. Виталий Сергеевич сказал в цветочный магазин надо заехать?

– Да, если на это есть у нас время, я не хочу тебя задерживать.

– Тогда поехали.

Он остановился около магазина.

– Я сейчас быстро.

– Подождите, Ес.., простите, Вика. Виталий Сергеевич сказал мне оплатить цветы.

– Послушай меня, вот когда ты поедешь на мою могилу с Виталием Сергеевичем, делайте что хотите, а пока я в состоянии купить цветы мужу и сыну.

– Простите.

Она быстро вошла в магазин. Ей на глаза попался белый медвежонок, сидящий среди цветов. Такого Игореше дарил Саша на день рождение. Она решила его купить.

– Девушка, скажите, пожалуйста, а вот этот мишка продается?

– Да, конечно. Вам на день рождения?

– Не совсем. Я беру его и 20 роз, вот этих.

– Хорошо. Сейчас я мишку упакую.

Девушка положила медведя в мешок и подала розы.

– Вот, возьмите. Спасибо за покупку! Приходите еще!

– Спасибо вам.

Она быстро вышла из магазина.

– Все, Женя, теперь на кладбище.

Там с 8 утра ее ждал Саша. Он уже замерз и решил пойти погреться в сторожку Степаныча. После того, как тот переехал жить к Ольге Семеновне, ключ лежал под крыльцом. В ней безобразничали только летом, но Степаныч убирался и содержал ее в порядке на случай возвращения. Иванов быстро разжег буржуйку и поставил на печку чайник. Около печки сразу стало теплее. Он подставил руки к огню. Горящие дрова напомнили пещеру, где они готовили еду и сушили одежду. Чайник вскипел, Саша достал запасы Степаныча и заварил чай. Согревшись, посмотрел на часы, они показывали 9:30. Девушка должна была по его расчетам быть уже там. Не закрывая сторожку, Саша пошел посмотреть. Вика была там. Вернувшись, он затушил огонь в печке, все убрал и подошел поближе к могиле.

– Спасибо, Женя, за помощь, ты свободен. Передавай привет Виталию Сергеевичу.

– Хорошо, удачного дня, – он, не спеша, пошел к выходу.

– Здравствуйте, мои любимые сынок и Гошка. Игорешенька, смотри, какого медвежонка я тебе купила, помнишь, тебе крестный такого дарил. Ты все время с ним спал. А этого тебе дарит дядя Виталий, наш с папой друг, видишь какой он большой. Еще розы вам, мои мальчики, от меня. Я поделю, Гоша, тебе и Маше…

Она положила розы на могилу Маше Бондаревой и вернулась к своим. Иванов едва успел спрятаться за памятник, чтоб она его не заметила.

– Гошенька, прости меня, что вышла замуж, я глубоко несчастна. Не думала, что мне будет еще хуже, чем было. Хотела только ребенка, поверь мне. Но сейчас поняла, что могу иметь только твоих детей. Понимаешь? Только наши дети должны быть у меня. Мне старец говорил. Сейчас я не имею права разводиться с мужем, все смеяться будут, но через год разведусь обязательно. Верь мне. Я поняла, что ни с кем не буду счастлива, только с тобой. Возьмите меня к себе. Очень прошу вас.

Она разрыдалась. Вика никак не могла остановиться. Казалось, что поток слез не иссякнет никогда. Уже час она рыдала, сидя между могил. Даже морозная погода не могла остановить ее. Иванов стал замерзать, но подойти ближе не имел права. Он ждал, когда она сама пойдет с кладбища. Но девушка явно не собиралась, она головой легла на могилу сына. Слезы сменились неподвижностью. Саша, спустя еще полчаса решил подойти. Вика была без сознания.