Кора сомневалась, что матери и впрямь жалко восемнадцатилетнюю Эстер, но возражать миссис Левинсон опасно, к тому же мысли девушки невольно то и дело возвращались к Роберту Кроули. Его сестра Эдит Кроули тоже была представлена королеве. Кора видела на королевском приеме эту жизнерадостную девушку, которая была ей симпатична, и даже перебросилась с Эдит парой слов. Мелькнула мысль, что стоило бы познакомиться с леди Эдит Кроули ближе, следующую мысль о том, что это знакомство упрочило бы знакомство и с ее братом, Кора старательно гнала.

– Кора, ты меня не слушаешь?

– Извини, мама, я просто устала.

– И все же нам предстоит нанести сегодня не менее четырех визитов. Как меня раздражает необходимость нелепых разъездов по чужим домам! Дома в двух шагах друг от друга, не то что у нас в Нью-Йорке, но пройтись пешком нельзя, нужно непременно садиться в карету, потом, проехав сотню ярдов, искать возможность выйти на запруженной улице, чтобы, приложившись щекой к щеке хозяйки и выпив пару глотков остывшего чая, снова искать свою карету и отправляться дальше.

Леди Мэри Шелтон, в доме которой Левинсоны пребывали, рассмеялась:

– Марта, ты слишком придирчива и резка.

Миссис Левинсон вздохнула:

– Я устала и просто хочу домой.

– Я тоже, – неожиданно для себя согласилась Кора, которая еще минуту назад невольно размышляла, удастся ли им с Робертом Кроули еще встретиться и стоит ли ради этого ближе познакомиться с его сестрой и тетушкой.

Миссис Левинсон кивнула:

– Я подумаю над этим, Кора. Провести лето в сыром Лондоне – значит испортить цвет лица на целый год.

– Марта! Боже мой, ты несправедлива и к Лондону, и к здешнему лету. Тем более впереди столько интересных мероприятий – скачки, регата, балы…

– Однако нам пора ехать. Нужно нанести несколько скучных визитов, пройтись по магазинам… Как меня утомляют лондонские магазины!

– Тебя утомляет в Лондоне все?

– Почти. Здесь просто тесно. Кора, поторопись, мы должны отправиться поскорей, чтобы скорей освободиться. Надеюсь, большинства скучных дам не окажется дома либо у них после вчерашней толчеи разболелась голова.

Это было типично для Марты Левинсон – перескакивать в разговоре с одной темы на другую и высказывать свое мнение вслух, мало заботясь о том, какое она произведет впечатление.

Когда, сделав шесть визитов вместо запланированных четырех, мать с дочерью вернулись домой, оказалось, что приезжала леди Маргарет и оставила визитку с приглашением на завтрашний обед. В коротенькой записке было сказано, что обед состоится в узком семейном кругу – только Кроули.

Нужно ли говорить, как подействовало на Кору такое сообщение?

Марта Левинсон вовсе не глупа и прекрасно понимала положение, в котором оказались они с дочерью. Сестра самой Марты Ава хорошо знакома с леди Маргарет, потому попросила приятельницу представить Кору ко двору. Миссис Маргарет Кроули просьбу выполнила, но более не намеревалась помогать племяннице своей американской подруги. То, что она вдруг изменила свое намерение, могло означать заинтересованность в Коре, вернее, в ее приданом.

Еще только решив везти дочь на «свадебную ярмарку», как называли Лондонский Сезон, миссис Левинсон навела справки обо всех мало-мальски подходящих возможных женихах, об их родословной и финансовом положении, а потому прекрасно знала, что Роберт Кроули один из самых привлекательных. То, что он оказался не слишком любезен с Корой на вчерашнем балу, могло свидетельствовать не столько об отсутствии интереса к ее дочери, сколько о нежелании Роберта Кроули связывать себя узами брака. Это поправимо, для такого есть родители.