Вечером, за праздничным столом, граф Григорий изложил Афанасию Степановичу свои планы по улучшению поместья. Он предложил внедрить новые методы земледелия, построить новую мельницу, расширить пастбища, и даже завести новую породу кур, известную своей высокой продуктивностью.

Афанасий Степанович, вдохновлённый планами графа, согласился на все. Он понял, что граф Григорий действительно может помочь ему превратить свое поместье в процветающее хозяйство.

Акулина Петровна, между тем, уже начинала мечтать о том, какие новые наряды она сможет себе позволить после улучшения хозяйства. Евлампий, мечтая о подвигах, представлял, как он будет защищать поместье от врагов, а Лукерья, вдохновлённая идеями графа Григория, написала еще одно прекрасное стихотворение, воспевающее новые времена. Пантелеймон же уже прикидывал, какую часть прибыли он сможет присвоить себе. Даже Митрофан, наконец-то, чувствовал себя полезным и важным членом общества.

Первым делом граф Григорий Иванович взялся за мельницу. Старая мельница, скрипя и стеная, служила верой и правдой поместью Боровиковых уже не одно поколение, но пришла в полное запустение. Афанасий Степанович, хоть и понимал необходимость ремонта, откладывал это дело на потом, предпочитая обсуждение важности этого вопроса выпивке с Пантелеймоном.

– Афанасий Степанович, – начал граф, осматривая покосившуюся крышу мельницы, – этот объект нуждается в срочном ремонте. Без мельницы ваше хозяйство не будет процветать.

Афанасий Степанович, присев на гниющий пенёк, вздохнул:

– Знаю, знаю, Григорий Иванович. Да руки не доходят. Все как-то не когда. Дела, знаете ли… важные.

– Какие же это важные дела? – спросил граф Григорий с ироничной улыбкой. – Разве выпивка с Пантелеймоном важнее работы?

– Ну… это… деловое общение, – промямлил Афанасий Степанович, покраснев. – Мы обсуждали важность этого ремонта. Очень важно. Серьёзно.

Граф Григорий улыбнулся еще шире:

– Понимаю, понимаю. Деловое общение. Но раз вы так серьезно к нему относились, может быть, вы всё-таки начнёте ремонт?

Афанасий Степанович, понимая, что от графа Григория не уйдёшь, вздохнул и согласился. Ремонт начался с замены старой крыши. Крестьяне, под руководством графа Григория, работали с усердием, и вскоре мельница засияла свежими досками.

Параллельно с ремонтом мельницы граф Григорий Иванович решил внести изменения в культурную жизнь поместья. Он приказал привести в порядок музыкальные инструменты и устроить вечер живой музыки. Музыка проникла в каждый угол поместья, заставляя рабочих забыть о своей работе и присоединиться к общему веселью.

Акулина Петровна, поначалу скептически настроенная к идее музыки, неожиданно вспомнила своё старое хобби и начала петь вместе с музыкантами, с радостью показывая свои вокальные таланты. Её голос был слышен даже за пределами поместья.

Евлампий, воодушевлённый музыкой и восторженно танцуя, нашёл в этом необычное занятие. Лукерья, наполнившись вдохновением, написала новые стихи, посвящённые великолепной музыке, которую слушали все. Пантелеймон, между тем, тайно проник на кухню и под предлогом помощи Федосье украл несколько пирогов. Митрофан пытался играть на балалайке, но на его выступление было больно смотреть.

Однако, идиллия была недолгой. В ночь, когда все спали, в поместье началась мышиная интрига. Пантелеймон, хотя и приобрёл несколько пирогов, оказался не в состоянии съесть их все. Огромное количество пирогов привлекло мышей. Мыши, объявив войну за пироги, напав на все запасы поместья, наводя хаос в комнатах.

Утром, обнаружив последствия мышиного набега, все были в шоке. Акулина Петровна кричала, Афанасий Степанович рассказывал истории о войне с мышами, Евлампий выражал свое сочувствие погибшим пирогам, Лукерья написала ещё одно стихотворение, граф Григорий рассмеялся, понимая, что без приключений жизнь в поместье была бы слишком скучной. Только Пантелеймон, с виноватым видом, молча подметал пол.