Ее щеки алеют. Пухлые губы растягиваются в счастливой улыбке.

– Ты по мне вообще-вообще не скучал? – спрашивает со свойственным ей одной задором.

Ему остается только удивляться, какие ресурсы она использует, чтобы так быстро переключаться между всеми этими эмоциями и состояниями.

– Что за вопрос?

– Скучал?

Смотрит с выразительной надеждой. Размазывает своими эмоциями его привычную сдержанность.

– Скучал.

Фальшь и уклончивость Рагнарин считает унизительным. И раз уж она в лоб спрашивает, отвечает.

Пылко ахнув, Яна перегибается через центральную консоль к нему. Зажмуриваясь, прижимается к его скуле лбом. Задыхается, с критическим волнением перекачивая доступный им обоим кислород.

– Я не хочу без тебя больше. Без тебя не хочу. С тобой… Денис, с тобой всегда хочу быть…

У Рагнарина в груди все замирает. Сжимается до микроскопических размеров, концентрируясь в одной неизученной им точке. А потом, напротив, разрастается, заполняя собой все пространство. Распирает грудную клетку неистовым жаром.

– Денис…

– Иди сюда.

Прихватывая девушку за талию, приподнимает и тянет спиной на себя, пока не опускает боком на свои колени. Медленно оглаживает через теплый пушистый свитер живот и спину.

Она льнет ближе. Жарко выдыхает ему в губы. Прикасаясь, неумело ласкается грудью. Такое простое движение, и он уже начинает сомневаться в собственной выдержке. Остается неподвижным, давая ей возможность действовать самостоятельно. Безусловно, Рагнарину интересно, как далеко она может зайти. Решится на настоящий поцелуй? Или все же засмущается?

Заглядывая ему в глаза, с каким-то чарующим трепетом прикрывает веки. Касается губами его щеки. Вздыхая, деликатно трется о жесткую поросль на подбородке.

– Какая же ты неземная, Янка.

Принимая основу этой фразы за местоимение, она приглушенно смеется и беспечно уточняет:

– А какая?

Рагнарин усмехается и осторожно смахивает непослушные кудри с ее лица.

– Небесная. Солнечная. Огненная.

– Что? Что? – вновь смеется, будто невзначай касаясь поросшего темной щетиной подбородка губами. – Я очень простая.

– Нет. Ты пытаешься казаться простой. Но, скажем так, у тебя слабо получается.

– Что-что? Нет же!

– Да. Я таких порывистых и опрометчивых, как ты, людей вообще-то сразу отсекаю.

– А что же меня не отсек? – спрашивает она с явной провокацией, неосознанно уходя в оборону.

– Не получилось, – просто заключает Денис.

Замерев, Шахина на мгновение отводит взгляд в сторону, а потом выпаливает, несомненно, горячо и искренне, но в то же время с неожиданной дрожью в голосе:

– Я на тебя целую жизнь поставила, а ты считаешь, что я хитрю. Не очень это приятно, – спрятав у него на плече лицо, шумно и разорванно переводит дыхание.

А затем вдруг кусает через рубашку.

– Твою мать…

«Ни хрена ж себе, солнышко…»

– Ты меня обидел, – сердито поясняет Янка, после того как выпрямляется и устанавливает зрительный контакт.

Рагнарин собирается рассказать ей, насколько важны во взрослой жизни такие качества, как осторожность, терпеливость, обдуманность и ответственность. Готов постепенно развивать в ней эти качества. Подобрать ее под себя, подстроить под свои нормы. Она молодая. Созревшая, но неокрепшая. Должно получиться. Безусловно.

Но вместо всего этого, надавливая ладонью ей на затылок, запечатывает ее приоткрытые подрагивающие губы поцелуем. Крепким и жестким. Намеренно не сдерживается, показывая ей сходу всю силу вспыхивающей между ними страсти.

Яна так же, как и в первый раз, на мгновение теряется, но включается уже гораздо быстрее. Подчиняясь, полностью принимает его. Отвечает неумело, но пылко. С полным доверием и неприкрытым жаром, словно вся она только для него созданная.