- Называйте милордом, - коротко ответил Кразимион и, убедившись, что Дуня не улетит, высвободил из ее пальчиков ладонь. Высшему демону не пристало, чтобы приведение знало его имя. – Так что там происходит? Почему столько усопших? – Он кивнул в сторону весов, где очередь разрослась еще больше.

- Сама ничего не понимаю! – Дуня отпрянула от разочарованного ответом демона, увидев, что его глаза полыхнули красным. – И я совсем не обещала дать вам объяснение. Могу лишь предположить, что где-то идет бой. Или какая-нибудь черная болезнь выкашивает целые селения. Вот и стоят бедняжечки с сердцами, переполненными скорбью и болью! А может…

«Мор? Война? Не в этом ли кроется причина отсутствия зова? – не слушая более привидение, Краз вернулся к своим мыслям. – Разве в страшное время до любви? А может, проклятой и вовсе нет в живых?»

- И давно у Порога такая давка? – спросил демон, надеясь связать сроки наплыва усопших и молчания девы.

- Извините, милорд, я не знаю. Моя память хранит лишь события последнего дня, - Дуня потупила глазки и нервно поскоблила призрачным ногтем пряжку ремня на груди демона. Занятый предположениями, он даже не заметил, как привидение вновь повисло на его руке. – Скорее всего, завтра утром я вам опять расскажу, почему меня не следует называть Одуванчиком.

«Странно. Все привидения должны помнить если не свое прижизненное имя, то хотя бы по какой причине задержались на Той Стороне. Иначе как им завершить земные дела?» - Краз знал особенности фантомов, потому как не раз беседовал с жаждущими отмщения призраками. – А откуда ты знаешь, что такое война и черная болезнь, если в памяти твоей ничего не задерживается?

- Я много чего подслушала у Порога, а потом записала, - оживилась Дуня, показывая на ствол дерева, густо испещренный корявыми буквами. – Вот и перечитываю всякий раз, как взойдет солнце. - И немного помявшись, решилась задать вопрос: - Милорд, а что вас удерживает вдали от родины?

«Действительно, что? – нахмурился Кразимион. – Все сроки вышли, тошноты нет, зова нет и неизвестно, будет ли. Не торчать же среди людей вечно?»

- Ничего не держит, - ответил он и решительным шагом направился к Порогу, который от небывалого наплыва усопших горел красным пламенем. Стоило Кразу тронуться с места, как огненные языки на вратах вздрогнули и устремились к центру проема, предупреждая, что сожгут любого, кто вздумает заглянуть в иной мир. Но демону ли бояться пекла?

Приведение, сообразив, что собеседник уходит, мертвой хваткой вцепилось в его плечевой ремень.

- Как жаль расставаться с вами, милорд. Ну, прямо очень жаль! Свидимся ли когда-нибудь? - причитала Дуня, белым флагом развеваясь за спиной демона. – Погодили бы еще чуток. Я ведь видела, с какими сомнениями вы решились уйти за Порог. Выходит, осталось у вас на Той Стороне важное дело.

Но Кразимион, делая вид, что не слышит увещеваний, шагнул в жаркое пламя, где тут же произошло два странных события: Дуня громко ойкнула, стукнувшись о невидимую преграду, а демон, согнувшись пополам, рухнул на колени. Получив сильнейший удар в живот, Краз увидел все сияние Заоблачного Царства. Борясь с ослепляющей радугой, которая продолжала переливаться даже под смеженными веками, демон с силой сжал зубы, чтобы болезненный крик, рвущийся из горла, не вызвал интерес пограничников. Ведь попадись он в таком унизительном положении на глаза ангелам, изгнания не избежать.

- Что? Что случилось? – запричитала Дуня, сверху наблюдая, как Краз тонет в облаке взметнувшегося пепла. Но сообразив, что демон, с трудом поднимающийся с колен, не желает, чтобы его видели поверженным, быстро накрыла собой, белесой пеленой отводя взгляд тех, кто вздумал бы повернуться к Порогу.