Молча спустились в раздевалку. Царицын ушёл в мужскую, когда убедился, что я скрылась в женской. Я быстро переоделась и собрала вещи.

— Блин. Я никак не могу дозвониться до Милены, — я немного нервно дёрнулась, когда услышала голос Алины. — Идут гудки, она не отвечает.

— Может, в магазин пошла, — пожала плечами Лена Петрушкина.

— Она ушла с середины урока. Все её вещи здесь. Куртка тоже висит.

— Алина, а какого цвета чехол телефона у Милы? — поинтересовалась я.

— Розовый.

— Я видела его на полу возле раздевалок. Наклонилась поднять, меня кто-то затолкнул в кладовку, — по лицу Алины увидела, что она изумлена. Явно она не участвовала в этом.

— А куда телефон делся?

— Я не знаю. Я не успела его поднять.

— Пойду, посмотрю. — Алина вышла из женской раздевалки. И вернулась через минуту с телефоном Милены в руках. — Это её телефон. С Милой что-то случилось.

— С чего ты взяла? — скептически фыркнула Лена.

— Ты смеёшься? Ты часто телефон свой бросаешь на пол и уходишь? И Настю кто-то закрыл.

— Телефон бы забрали, Алина. — Лена закатила глаза.

— Чтобы отследили местоположение?

— Слушай, прекрати паниковать! Ты накручиваешь себя и окружающих. Ты явно детективов пересмотрела. Вон, Миленка на новенького просто запала, на Настю напала, уронила телефон и плакать побежала.

— Я думаю, Лена права, — вклинилась в разговор Маша Кротова. — Это школа, Алина. У нас камеры стоят на каждом углу. Охрана сидит на входе. Никто бы не прошёл и не вышел незамеченным. Просто Милена куда-то ушла. Засунь телефон ей в сумку. Она вернётся.

Слова девушки и меня успокоили. Я тоже паниковать стала вместе с Алиной. Но ведь Маша права, в школе никто бы не причинил вред Миле.

Закинула сумку на плечо, попрощалась с одноклассницами и вышла из раздевалки, тут же увидев Даню, стоящего у противоположной стены.

— Я провожу тебя домой.

8. Глава 7

Настя

— Я думаю, что не стоит, Даня. Сама доберусь, — сказала с холодом в голосе, вздёрнув подбородок как можно выше и окидывая парня ледяным взглядом.

— Слушай, Насть, — устало выдохнул, — давай хоть на некоторое время ты перестанешь показывать свой характер. Я облажался. И не раз. И я пытаюсь хоть что-то исправить.

— Похвально, — я хохотнула. — Поэтому сегодня в туалете зажимал и снова гадости говорил? Прости, не оценила. Не поняла сразу, что это работа над ошибками.

— Настя… Просто пойдём.

Я хотела ещё что-то колкое сказать, но почему-то передумала. Устала, видимо, от этого бесконечного дня. От этих качелей. От того, что все мои слова уходят в пустоту. Царицын всё равно меня не слышит. Гнёт известную только ему линию.

— Пойдём.

Поджала губы и стала подниматься по ступенькам. Щекой чувствовала взгляд Дани, поэтому излишне внимательно смотрела себе под ноги. Чтобы не споткнуться, не запутаться в ногах, которые предательски дрожали.

Влюблённой дурой была, дурой и осталась. Как остро реагировала на него, так и продолжаю.

Что-то резко царапнуло сознание. Я даже сразу не поняла, продолжила по инерции подниматься по лестнице. Остановилась резко и голову повернула к небольшому, совсем крохотному клочку ткани на выступе батареи. Понятия не имею, когда в нашей школе последний раз делали ремонт. Старые советские батареи были выкрашены уже сотни раз. Стоило на них опереться, непременно чем-то зацепишься и что-то порвёшь.

— Что такое? — Даня сразу же подошёл со спины. Но я даже не обратила внимания на его тесную близость. Сейчас другие эмоции бурлили во мне. Холод сковывал по рукам и ногам.

— Видишь? — я пальцем ткнула в кусочек ткани молочного цвета.

— И что? — В голосе Царицына сквозило непонимание.